Софья Апрельская - По раскаленному лезвию. Путь длиною в неосуществимую мечту

– Носи в кармане тогда, чтобы мне не приходилось спасать «умирающего лебедя», – махнул рукой парень и быстро сменил тему разговора. – Так что там произошло над Ареной? Высоты испугался, поэтому промахнулся или очередной приступ?

– Нет.

– Так залюбовался, что жалко стало? – усмехнулся Муха, наблюдая, как присаживается на край стола напарник. – Да, я тоже что-то засмотрелся, как будто под гипнозом…

– Я ждал подходящего момента. Он двигался слишком быстро, нужно было подгадать момент, когда сбавит скорость.

– Но вместо него ты попал в девушку, жаль её, так кричала, – цыкнул парень, снова отпивая, энергетик из банки. Савва хрустнул суставами, смотря себе под ноги. Он не чувствовал угрызений совести или сожаления. Его только волновала своя собственная шкура. Рана девушки затянется, а вот если ему пустят пулю в лоб, то мозги по стене уже никак обратно не возвратишь.

– А ты почему не добил его?

– Что-что?

– Раевский упал и был обездвижен, какое-то время, ты мог его с лёгкостью пристрелить. Напарник для этого и нужен, чтобы помогать, а ты сразу же слился, – Савва поднял взгляд на Муху и отобрал у него энергетик, допив последние глотки, он задумчиво облизал нижнюю губу. – Тебе тоже выпишут наказание, это не первый и не последний твой косяк. Похоже, тебе нравится получать ожоги от прикуривателя, как думаешь, что на этот раз придумают?

– Замолчи. У меня не было глушителя, я бы привлёк внимание выстрелом, и мы точно не ушли бы оттуда живыми. Я и так расчистил нам путь, – прошипел Муха, приближаясь к нему. – Не выставляй меня виновником своего фиаско, Соловей. Облажался ты, поэтому и отвечаешь за это тоже ты!

Савелий крутил в руках пустую банку, насвистывая что-то под нос, наглядно показывая, что не слушает своего собеседника от слова совсем. Когда тот замолчал, поняв это, Савва продолжил:

– А может быть в этот раз в ход пойдёт раскаленная кочерга или угли? А может… Ногти! Да, точно они. Поговаривают, что ногти давно никому не вырывали, будет занятно, как считаешь?

Муха замахнулся и выбил из руки Саввы банку одним ударом. Та пролетела несколько метров над полом, и покатилась по половицам. Может не нужно было этого произносить в слух, чтобы не нагнетать обстановку еще больше, но он уже привык говорить о том, что думал.

Парни прожигали друг друга злыми взглядами до тех пор, пока со стороны не послышался скрип. Они медленно повернули головы в сторону порога комнаты, где стоял парень под метр шестьдесят пять. Как много он услышал из их разговора – было не ясно, его лицо ничего кроме недовольства не выражало. Впрочем, как и всегда.

– О, Полторашка, давно мы тебя не видели, какими судьбами?

Парень азиатской внешности прошёлся прямо по банке, оставив от неё только алюминиевую лепёшку. Савва не сводил с него взгляда. Они не виделись уже долгое время, у того появилась заметная щетина и синяки под глазами.

– Я закончил с делами и меня вызвали на сегодняшнее собрание. Судя по всему из-за вас, – он бросил свою сумку на диван, плюхаясь за ней следом и вытягивая устало ноги во всю длину. Оглядев парней, он остановил свой взгляд на Савве. – Соловей, ты поседел что ли?

Савелий закатил глаза и неосознанно провел по пепельным волосам рукой. Как знал, что краситься не стоит. Теперь все говорят одно и то же каждый раз, а ведь он хотел лишь разнообразить свою жизнь после неудачной попытки отношений, если это можно было назвать отношениями, в чем он очень сомневался.

Злость Мухи, кажется, немного поубавилась, он откашлялся и заговорил с напарником, который ему симпатизировал явно больше чем Савва.

– Так у тебя всё успешно прошло?

– Да, иначе бы я здесь не сидел. Мне поручили выследить любовника одной очень милой дамы, которая была замужем за министром финансов. Убрать его почти не составило труда, хоть он и был не из простого теста слеплен, а вот вы не смогли какого-то мальчишку пристрелить.

– Не какого то, а Раевского. Что-то слишком уж все опекают этого хрустального мальчика, не находите? – Савва не просто так назвал его «хрустальным». Внешность была у парня соответствующая, и оказался он таким же хрупким. От одного жалкого падения у него уже какая-то серьезная травма. Если подсчитать сколько раз падал с опасной высоты сам Лебедев, то можно было бы назвать его бронированным, раз ничего ни разу не ломал. Он прикинул в голове кое-какие расчёты и припомнил количество охраны, при эвакуации пострадавших с Арены. – Это ведь просто сынок богатого папочки. Видимо, тот его обожает, раз печётся настолько, что оплачивает целую бригаду спасателей и телохранителей.