Юлия Лим - И все небо для нас

Раскидываю руки, чтобы обнять ее, но сестра бьет меня по ладоням и отсаживается в угол комнаты.

– Влунья! Уходи! Не хочу тебя видеть! – кричит она вперемежку с рыданиями.

Поднимаюсь и выхожу. За закрытой дверью слышны всхлипы и дрожащий голос сестры:

– Мамочка, это ведь неплавда? Мамочка, не шути так!

Провожу ладонями по лицу. Сердце щемит.

Похороны. Пришло много незнакомых людей. Часть из них – соседи, которых я изредка видела на улице или на лестничных клетках. Они косятся на меня, перешептываются. Жалеют, наверное? Вот только они вернутся домой и забудут про наше с Милой горе, а нам от него никуда не деться.

Впервые за три дня вижу маму: ей сделали хороший посмертный макияж, она выглядит умиротворенной и спокойной.

– У нее больше ничего не болит, – бормочу себе под нос.

– Бедные девочки. Как же вам не повезло! Упокой Господь ее душу, – крестится сердобольная соседка.

Она говорит что-то еще, но я не слушаю. И так тошно, еще чужих причитаний не хватало.

Первой кидаю землю в могилу и отхожу. Тук. Тук. Комки земли, вылетающие из рук пришедших, словно град лупят по крышке гроба.

Могилу закапывают. Скорбящие галдящей рекой утекают в автобусы – их отвезут на поминки. Стою поодаль, дожидаясь, пока толпа рассосется. Холодный ветер дует в затылок и шею. Поеживаюсь. Кто все эти люди? Почему они так легко могут рыдать во весь голос, когда я не могу?

Ко мне подходит соцработница. Не знаю, что она собирается сказать, но у меня нет к ней доверия. Да, она организовала похороны, и никаких казусов не произошло, но…

Все взрослые врут. Постоянно. Сначала мама, потом ее брат, если он вообще настоящий. Сказал, что придет, но гроб уже в земле, а нас с Милой завтра выселят из квартиры. Никто не посмотрит, что мы внезапно осиротели, деньги куда важнее.

– Вера, отвезти вас на поминки?

– Нет. Сестру надо забрать, не хочу обременять соседку.

Уважительно помолчав, соцработница снова прерывает тишину:

– Вера, мне звонил ваш дядя. Он просил немного подождать здесь. Хорошо?

Пожимаю плечами, сую замерзшие пальцы подмышки и блуждаю взглядом по сотням других могил.

– Кажется, это он, – замечает соцработница.

Приглядываюсь: высокий жилистый мужчина с походным рюкзаком на спине идет в нашу сторону. Не нравится мне этот тип.

– Вера! – кричит он и машет.

Игнорирую его жест. Незнакомец быстро приближается и, запыхавшись, спрашивает:

– Похороны уже закончились?

Пристально вглядываюсь в лицо «дяди». Соцработница отвечает ему:

– Да, вы немного опоздали.

– Тихон. – Он протягивает мне руку. – Мы говорили… по телефону.

– Ну… круто. – Поворачиваюсь к надгробию. – Сходи на могилу, раз пришел.

Пока «дядя» прощается с мамой, я наблюдаю за ним. Соц-работница, дождавшись его возвращения, с явным облегчением передает ему какие-то документы.

– Вот, все готово. Провожу вас до дома. Нужно удостовериться, что точно заберете младшенькую, тогда и с формальностями покончим.

Приглядываюсь к Тихону. Сходство с мамой колоссальное.

Будто это она в мужском варианте: те же ярко-голубые глаза, нос с легкой горбинкой, широкие плоские губы, короткие темно-каштановые волосы. Даже ДНК-тест делать не надо – видно, что мы кровные родственники.

– И как ты собираешься забрать нас с Милой? – Перевожу взгляд с дяди на соцработницу и обратно. – Разве документы на опеку не оформляются месяцами?

Тихон скидывает рюкзак на локоть, достает полупрозрачную голубую папку с бумагами и протягивает мне:

– Я оформил документы заранее.

Хмурюсь, изучая строчку за строчкой. Теперь он наш опекун, деваться некуда. Кладу бумаги обратно в папку и отдаю:

– Дома обсудим.

Раз уж мама ему звонила, да еще и оставляла голосовые сообщения, если верить его словам… Лучше рискнуть. Глупо отказываться от крыши над головой, пусть и в таких сомнительных обстоятельствах. Да и Миле сейчас нужны уход, забота и друзья. И новое место.

Дядя пропускает соцработницу в автобус. Заходим следом, занимаем места и молчим до самого дома.

Под пытливыми взглядами взрослых вдавливаю кнопку звонка. За дверью слышится топот, но открывает соседка. Из-за нее выглядывает сестра.

– Вела, ну наконец-то! – Она выскакивает на лестничную площадку в тапочках и обнимает меня. – Почему так долго?

– Так вышло. – Треплю Милу по волосам.

Облегченно выдыхаю. Я приняла правильное решение, когда не взяла ее с собой.