Раф Гази - Закат планеты Солгат. Да приидет Царствие Морфея

– Господи! Мне кажется вам в этом платье неудобно.

– Нет, ничего.

– На вас его маловато.

– Да-а, а мне кажется…

– Вы простите меня, милая, вы еще молоды. И вам приходится зарабатывать на жизнь.

– Так.

– Благовоспитанная леди обычно не любит, когда секретарша одевается очень броско. Такое впечатление, простите, что вы просто хотите привлечь внимание противоположного пола.

– Значит, по-вашему я непривлекательна?

– Да дело не в этом. Девушка, которая намеренно привлекает внимание мужчин, недолго продержится на своем месте.

– Ну это ведь смотря на кого она работает.

Марьям даже немного испугалась, как бы этот диалог из пьесы Агаты не навел ее патрона на нежелательные ассоциации. Хотя в отличие от главной героини – секретарши в белом вечернем платье с открытой спиной – она сама была одета достаточно скромно. На сей раз особо не заморачиваясь, Марьям облачилась в один из своих деловых костюмов, в котором обычно проводила свои выставки. Здесь ведь она тоже была, как на работе.

Марьям осторожно и быстро, как бы в порыве чувств, сопереживая игре актеров, слегка прикоснулась открытой ладонью до руки своего театрального спутника. Она умела считывать импульсы, исходящие от тактильных контактов. Реакции никакой не последовало, ладонь была теплой, живой, однако никак не отреагировала на это «нечаянное» прикосновение нежной женской руки.

До самого антракта Марьям терзалась в смутных сомнениях. Кажется, ей не удалось потрафить вкусам своего капризного клиента.

«Антракт Солгата» – практически во всех отечественных театрах принят этот стандарт – длится ровно 20 минут. За это время Марьям надеялась разговорить г-на Сафу, чтобы получше узнать о его предпочтениях.

Обстановка театральных буфетов – один из них находился прямо на входе, другой в фойе – разительно отличалась от оформления сюр-кафе, где они познакомились ровно неделю назад. Белые столы, красные кресла, черные стены, увешанные портретами известных актеров во главе с Императором – главным другом солдат, детей, ученых ну и, конечно же, артистов. Скучная классика, все чисто и стерильно, как в операционной, подумала Марьям. Отстояв небольшую очередь (обслужить сразу около 1000 жаждущих посетителей – дело непростое) наши театралы нашли свободный столик в углу буфета. Марьям, наплевав на этикет, за обе щеки уплетала бутерброды с тонко нарезанной краковской колбасой, запивая их горячим сладким чаем с лимоном; у нее с утра во рту маковой росинки не было. Ее спутник, по своему обыкновению, вяло попивал апельсиновый сок.

– Когда я училась в Сорбон на планете Фаранг, – с набитым ртом рассказывала Марьям, – часто ходила в театр. Там во время спектаклей, которые обычно начинаются в семь часов вечера, антрактов не бывает. Зато перед началом представления можно заказать полноценный ужин. Ведь люди в театр приходят сразу после рабочего дня, и их нужно хорошенько накормить. По-моему, это разумно.

– Да, в королевском театре Садума тоже работает настоящий ресторан, – проявил неожиданные межпланетные познания г-н Сафа.

– Вы часто посещали планету Садум? Тогда вы хорошо знаете тамошние реалии. Вы, наверное, сравнивали то, что мы сейчас видели, с оригиналом пьесы, написанной самой Агатой. Поэтому эта постановка вам не понравилась?

– Почему вы решили, что она мне не понравилась?

– Я же видела, как вы скучали.

– Мало женских персонажей, – коротко заметил г-н Сафа.

– Вот как! – искренне удивилась Марьям и сделала зарубку в памяти: «Не совсем конченный, раз баб ему не хватает, это нужно учесть на будущее».

– А как вам декорации?

– Почему так много скульптур животных? – ее собеседник любил отвечать вопросом на вопрос.

– А-а, – как будто обрадовалась Марьям, – вы тоже обратили на это внимание. Их слепил профессиональный скульптор. Очень у нас в Солгате известный, между прочим.

– Для чего?

– Понимаете, это тотемные животные. Они создают нужный фон и подчеркивают основную идею режиссера: животное и человеческое начало в людях сильно переплетено.

«Искусствовед широкого профиля» должен быть и культурологом, и историком, и философом. Марьям и была. Жаль только ни одна из этих ипостасей ничуть не волновала ее подопечного, и она не знала, как пробиться через его неприступную броню. Хотя тут, в буфете, по ее наблюдениям, г-н Сафа заметно оживился. Ему здесь, кажется, было гораздо интересней, чем в зрительном зале. Он с любопытством осматривал посетителей за соседними столиками. «Как будто с другой галактики прилетел, – думала Марьям, – Или, как герои пьесы, попал сюда с необитаемого острова».