Евгений Леонов - Тайна Кораллового города

– Нет, – решил Гунтур. – Пленник молод и силён. Мы продадим его Сюркуфу. Этот пройдоха просил наловить ему островитян. Уж не знаю зачем, – крыс подумал немного. – Или предложим Мусорному Барону. В Трюме постоянно нужны новые рабы. Мрут без счёта.

– А если не возьмёт? – засомневался дезертир. – Что, будем возить его туда-сюда и кормить за просто так?

– Не возьмёт Барон, продадим в Асаханский султанат, – раздражённо ответил вожак. – Каннибалы острова Минданао рады всем. Мы завсегда можем сбыть его на невольничьих рынках Калимантана и Сулавеси. Мало ли мест, где нужны здоровые рабы. А чтобы он не скучал в плавании, мы его определим на вечную вахту на нашем дредноуте 8 8 Мощный военный корабль. ! – он громко расхохотался.

Тем временем крысы закончили потрошить рундук и выгребли всё ценное из лодки. Мауи заметил, что никто не прятал добычу по карманам. Всё найденное складывалось у грот-мачты 9 9 Самая большая мачта на корабле. на видном месте.

Гунтур построил команду и сказал:

– Молодцы! Хорошо потрудились! По закону две доли добычи принадлежат капитану, и пусть каждый возьмёт себе по одной. И не забудьте вы, тухлые креветки, отложить долю Вэнь Хо, да смилостивится Тангароа над его душой. Я отошлю её безутешной вдове и деткам.

– У него же никогда не было жены и детей, – раздался тонкий голос сутулого крыса. – Он сам хвастался, что его корабль ещё не налетел на рифы семейной жизни.

Гунтур хмыкнул, подошёл к матросу и сильно ударил его в живот. Правдоруб согнулся, ловя ртом воздух.

– Если был холост, то я передам его долю в фонд мира во всём мире, – пояснил Гунтур, обводя команду злобным взглядом. – Пусть послужит благотворительности. Есть возражения?

Кто встанет на пути капитана, преисполненного добрых намерений?

– Я возьму этот кинжал, – капитан поднял крис над головой. – Показываю его всем, чтобы ни один из вас, сволочей, не посмел обвинить меня в нарушении морского закона. Я знаю, что Сюркуф коллекционирует всякое туземное оружие. Пожалуй, он не откажется купить и это.

Он подумал немного, собирая складками шерсть на лбу. Вдруг досадливо крякнул, вспомнив что-то важное.

– Надо же! Пропустил официальную часть. Эй ты, дикарь! Да будет тебе известно, что ты и твоё судно арестованы по выданному нам каперскому 10 10 Каперы или корсары – частные лица, которые имеют право нападать на торговые корабли страны, с которой воюет государство, выдавшее им каперский патент. патенту. – Гунтур с прищуром посмотрел на мышака и махнул лапой. – Э, ты всё равно ничего не поймёшь.

Потом капитан снова повернулся к морякам и заговорил:

– Мы выполнили данный нам приказ. Вот этот мышак буксировал целый косяк рыбы. Теперь рыба наша, и что из этого следует? Из этого следует, что задача фуражировки нами выполнена. Можно возвращаться домой.

Крысы радостно переглядывались в предвкушении веселья.

– Все по местам! – принялся командовать капитан. – Рулевой, курс на Мусорный Остров! Старший помощник! Тайпен, ты оглох? Подтяни буксировочный канат. А сначала тащи пленного в трюм. Нечего ему здесь околачиваться.

Тайпеном звали ту самую крысу-дезертира. Мерзавец подошёл к Мауи, больно стукнул, а затем, толкая перед собой, повёл в трюм.

– Рыбачок-рыбачок, сам попался на крючок! – оскалил зубы Тайпен, дав мыши такого пинка, что бедный Мауи едва не упал в люк, ведущий в нижнюю часть корабля.

Они спустились в сырой обгаженный трюм. Крысы-пираты не особенно жаловали чистоту. Матросы, свободные от вахты, спали в подвешенных гамаках. Почему-то грязь и вонь им не мешали. Зато Мауи, житель вольных островов, смердение объедков и крысиных испражнений счёл невыносимым.

Тайпен, злобно ругаясь, провёл пленника в переднюю часть корабля, где была каморка, больше походившая на шкаф. Сначала Тайпен заставил Мауи выгрести оттуда всю рухлядь, а потом – забраться в каморку самому.

Щёлкнул замок, затихли шаги Тайпена, а на Мауи навалились боль, усталость и страх от пережитого. Он подобрал под себя лапы, обвил их хвостом и горько заплакал. Мышонок был совсем один в вонючем трюме пиратского корабля, который вёз его навстречу рабству.

Посидев в каморке, Мауи немного успокоился. Его выдернули из обычной жизни, словно клубень c грядки. Вдали от родичей приходилось рассчитывать только на себя.

В тихой тоске подошло время обеда. Мауи жалел о кусочках батата и ракушке с водой. Всё отобрали пираты. От голода, страха и усталости слёзы снова потекли из глаз.