Энн Брашерс - Союз «Волшебные штаны»

Радость Кармен омрачили беззвучные капли угрызений совести. В ней было уже почти сто семьдесят – но мама не дотягивала даже до ста пятидесяти. И вот папа зовет ее, Кармен, зайкой и говорит, что она прекрасно выглядит, а до мамы ему и дела нет.

– Как твои подружки? – спросил папа, когда они втиснулись на эскалатор – он по-прежнему обнимал ее за плечи.

Он прекрасно знал, что происходит у них с Тибби, Линой и Бриджет. Запоминал все подробности из жизни ее подруг с тех пор, как говорил с ней в последний раз.

– У нас получилось непривычное лето, – ответила она. – Первое лето порознь. Лина в Греции, у бабушки с дедушкой, Бриджет в футбольном лагере в Нижней Южной Калифорнии. А Тибби дома, одна.

– А ты – здесь на все лето. – В глазах у папы промелькнуло почти незаметное вопросительное выражение.

– Я так рада, что приехала. – Голос Кармен прозвучал громко и четко. – Не могла дождаться. Просто непривычно, понимаешь? Непривычно не в плохом смысле. В хорошем. Нам полезно ненадолго разбежаться по своим делам. Ты же знаешь, как у нас бывает.

Она сообразила, что от волнения трещит без умолку. Ей очень не понравилось, что папа в чем-то не уверен.

Он показал на ленту выдачи багажа, медленно крутившую чемоданы по залу.

– Кажется, это с твоего рейса.

Кармен вспомнила тот раз в Вашингтоне, когда она каталась на карусели и папа половину круга бежал рядом и держал ее за обе руки. Потом охранник накричал на них, и папа снял ее с карусели.

– У меня большой, черный, на колесиках. Как у всех, – сказала она.

Вот ведь штука: папа раньше никогда не видел ее чемодан. А она никогда не видела папу без чемодана.

– Вот он! – воскликнула она, и папа ринулся к ленте. Сорвал ее чемодан с транспортера, будто хватать чемоданы было его призванием. Бирюзовые блестки на ее сумке так и вспыхнули.

Папа понес большой чемодан в руке, вместо того чтобы катить его.

– Отлично. Поехали. – Он показал в сторону парковки.

– У тебя по-прежнему «сааб»? – спросила Кармен.

Машины были их общим увлечением.

– Нет. Я этой весной поменял его на универсал.

– Правда? – Кармен не понимала зачем. – Тебе нравится?

– Дело свое делает, – отозвался папа, направляя ее в сторону автомобиля. Это оказался бежевый «вольво». «Сааб» был красный. – Прошу. – Он распахнул дверцу, удобно усадил Кармен, вручил ей сумку и только потом загрузил чемодан в багажник.

Где только пап этому учат? И почему они не учат этому своих сыновей?

– Как закончила год? – спросил папа, пока они выруливали с парковки.

– Очень неплохо, – похвасталась Кармен. Она всегда предвкушала, как посвятит его в курс дела. – «А» по математике, биологии, английскому и французскому, «А» с минусом – по всеобщей истории.

Мама считала, что Кармен слишком волнуется из-за школы. А папа считал, что оценки – это важно.

– Зайка, ты просто молодец! Это был очень важный год.

Папа хотел, чтобы она поступила в Уильямс-колледж, как он, и знал, что она тоже этого хочет, хотя они никогда это не обсуждали.

– А как твой теннис? – спросил он.

Большинство знакомых Кармен терпеть не могли таких папских вопросов, но она готовилась к ним весь год.

– Мы с Бриджет заняли первое место в турнире по парному теннису. Проиграли только один матч.

Она не стала говорить папе, что у нее «F» по гончарному делу, все равно эта оценка не пойдет в аттестат, и что мальчик, по которому она вздыхала весь год, пригласил на бал Лину, и что она довела маму до слез в пасхальное воскресенье. В таких разговорах, как этот, было место только ее победам.

– Я забронировал корт для нас на субботу, – сказал папа, когда они выехали на шоссе и прибавили скорости.

Кармен изучала пейзаж. По обочинам виднелись мотели и какие-то склады и ангары, как поблизости от любого аэропорта, но воздух здесь был гуще и соленее, чем дома.

Она вгляделась в лицо отца. Он уже загорел. От этого голубые глаза казались ярче. Кармен всегда мечтала, чтобы у нее были его глаза, а не мамины карие. Похоже, он недавно подстригся, и рубашка была свежая и наглаженная. Интересно, подумала Кармен, наверное, он получил повышение по службе.

– Не терпится увидеть, где ты живешь, – сказала она.

– Ага, – рассеянно отозвался папа, посмотрел в зеркало заднего вида и перестроился в другой ряд.

– Я раньше никогда здесь не была. Удивительно, правда? – спросила Кармен.

Он сосредоточился на дороге.

– Ты же знаешь, зайка, дело не в том, что я не хотел пригласить тебя еще давным-давно – я хотел. Просто я хотел как следует устроиться, прежде чем везти тебя к себе.