Ирина Сотникова - Приглашение на бизнес-ланч

– Опять «обязан». А не слишком ли много у нас всех обязательств и обязанностей?

– Но, послушай, строго регламентированное поведение – основа благополучия всей цивилизации, ты сам над этим постоянно работаешь.

– Не знаю, иногда мне кажется, что нет свободы воли.

– И зачем она? Чтобы иметь возможность проявлять агрессию? Да посмотри вокруг, люди абсолютно свободны, они развлекаются!

– Почему тогда меня это так сильно стало напрягать, будто я вижу не людей, а их тщательно отретушированные копии?

– Идиот!..

Подкатился бесшумный робот-официант, принял заказ. Через несколько минут чашка ароматного кофе стояла на столе. Я стал смотреть на поднимавшийся над чашкой парок – тонкий, прозрачный, едва видимый. Такой же эфемерный, как и мои мысли.

Я любил натуральный кофе еще со времен студенчества, ценил его естественный вкус и не признавал ароматизаторы, добавки, сливочные пенки. Черный кофе без сахара казался мне таким же чистым, как истинные чувства. Разные сорта кофе дарили разные вкусовые оттенки, мне нравилось их сравнивать с эмоциями. Это была моя придуманная игра, нечто вроде аристократического сибаритства, о котором я читал в древних книгах. Такое увлечение могло бы показаться смешным, но мой друг и коллега Глеб Горбачев, как ни странно, разделял его. Вместе мы устраивали вечерние кофейные церемонии в моей усадьбе возле камина и много говорили не только о науке, но и о том, о чем вслух говорить было нежелательно. Да и сам Глеб появился в моей жизни совершенно непредсказуемо. Вернее, появился он обычно, как и остальные, но настолько выделялся из общей массы комфортных мне людей, что сразу обратил на себя внимание.

Тот день, спустя два месяца после встречи со странной женщиной, о которой я безрезультатно пытался забыть, запомнился хорошо. Обычный рабочий день, когда после обхода лаборатории я уединился в офисе и стал читать отчет сотрудника. Отчет был написан из рук вон плохо, я злился и думал о том, что сотрудник меня не устраивает. В этот момент в кабинет постучали.

– Да, входите, – я ожидал увидеть кого-то из лаборатории и сделал строгое лицо.

– Профессор Алари, я к вам.

В кабинет вошел странный тип. Был он ярко-рыжий, лохматый, с клочковатой бородкой. Его высокая нескладная фигура была облачена в дорогой костюм, сидевший на нем мешком, и весь он казался неуклюжим, словно собранным из деталей от разных механизмов.

– По какому вопросу, уважаемый?

– Я на стажировку, по обмену опытом, – он подошел к столу, положил передо мной папку с бумагами и без приглашения сел, будто стоять ему было тяжело. – Горбачев. Глеб. Доцент психологии. Из Праги.

Фамильярное поведение коллеги вызвало у меня новый приступ раздражения, но я сдержался и молча стал читать его резюме. Как ни странно, послужной список у Горбачева оказался впечатляющим – многочисленные статьи, несколько монографий, руководство лабораторией, три патента. Я несколько успокоился, приветливо улыбнулся гостю.

– А почему я вас никогда не встречал на симпозиумах и конференциях?

– О, профессор, это не для меня, – Глеб весело рассмеялся и зачем-то махнул рукой в мою сторону, – моя внешность не располагает к общению с почитателями.

– Вы не любите почитателей?

– Не люблю, – Глеб взлохматил широкой пятерней свою гриву, – меня всерьез не воспринимают. Никто не верит, что я ученый. Поэтому мои исследования находятся за пределами интересов потребителей наших услуг. Я лабораторная крыса.

– Надолго вы к нам?

– Месяца на два, а там как получится…

Я подумал, что скоро от него избавлюсь – слишком отличался облик приезжего от того, каким я представлял себе настоящего ученого. Зачем мне в лаборатории такое несуразное существо? Горбачев, вопреки ожиданиям, задержался надолго. Каждый день он являлся вовремя, постоянно задавал вопросы, поправлял аспирантов, интересовался ходом исследований, наблюдал за тестированием, много и весело шутил. Скоро я привык к нему и уже не представлял себе рабочий день без нового стажера. Более того, он оказался необыкновенно общительным и на редкость неглупым. Его замечания были всегда по существу, его аналитические отчеты я читал с удовольствием, наслаждаясь четкостью формулировок.

Через месяц после знакомства я пригласил Глеба в свою усадьбу на вечерний кофе. Интерес к коллеге не иссякал, я постоянно чувствовал его скрытое превосходство надо мной, тщательно закамуфлированное поведением клоуна, и мне жизненно важно было разгадать его, как и ту старуху на симпозиуме про бессмертие. Да, тогда я потерпел неудачу, но с Глебом такого точно не произойдет – я уже хорошо знал его и был уверен, что доверительная беседа позволит ему стать более разговорчивым и раскрыться.