Ева Кайгородова: Вдох

На слове «почта» я непроизвольно вздрогнула. Письмо от «всегда моего Андрея» до сих пор болталось на мониторе непристойной, откровенной наготой, при взгляде на которую бросало в жар. Я поспешно закрыла его, словно опасаясь разоблачения. А увидев новое задание шефа, вцепилась в него, словно в спасательную шлюпку, не до конца понимая, правда, от чего бегу. Отбросив все мысли, я отдалась привычной, алчной, но временами творческой рутине заместителя начальника финансового отдела.

Я быстро вернулась в привычное состояние деятельной активности, погрузившись в работу с головой и, не забыв прихватить туда всех своих коллег. Пару раз я ловила на себе их озадаченные взгляды, удивленные такой резкой переменой настроения, но меня это беспокоило в последнюю очередь. Я хотела, чтобы эта машина по обработке данных никогда не останавливалась. Еще! Еще! Еще тонну цифр, букв, знаков! Я превратилась в ненасытного пожирателя информации. Я не помню, как прощалась с коллегами, еле заметным движением головы, уставившись в поток символов, бегущих по экрану. И в какой-то момент я выдохлась. В буквальном смысле. Откинувшись на спинку кресла, я посмотрела на часы. Было начало двенадцатого. Я вспомнила, что так и не пообедала, и проработала двенадцать часов без единого перерыва. Я была обессилена и лишена способности порождать хоть какие-то эмоции в ответ на единичные, выжившие в этой информационной войне, мысли.

Вот теперь можно ехать домой.

«Ну, все, теперь готово», – окончательно решил Петр, но что-то удерживало его на месте. Он еще раз проверил полноту загрузки и заложенные в систему параметры оценки. Просмотрел корректность формул и алгоритм группировки на выходе. Ошибки быть не может. Петр решил протестировать все еще раз утром. Времени для подготовки презентаций к пятнице более чем достаточно. Главное, чтобы не было ошибок на входе. В остальном он не сомневался. Программу написал он сам.

Программирование увлекло Петра с первой встречи. Языки С и Java стали для него очередными языками познания мира. Петр видел в них безграничные возможности в работе с информацией и полную независимость. Начав с простейших программок вроде поиска музыки по критериям, в университете, для курса по составлению бизнес-планов он написал уникальный, всеобъемлющий алгоритм. Загрузив его исходными данными, он вывел аналитические таблицы, блестяще выступив с ними на защите. Правда, зачет ему поставили не сразу. В то время как остальные студенты использовали известные преподавателям программы, начинка расчетов Петра была скрыта основательно. Поэтому им пришлось взять время для проверки выводов.

Поступив в строительный концерн, в свободное от работы время, Петр писал уникальный код, который анализировал загружаемые из корпоративной программы данные для его целей. Перемещаясь по иерархии, его детище обрастало новыми надстройками. Начав с оценки системы оплаты труда, оно превратилось в полновесный механизм сбора и обработки информации по всем направлениям, венчаемый блоком управления рисками холдинга. Эта программа помогала Петру находить решения в любых проблемных ситуациях. Она как лупа высвечивала зарождающиеся и, на первый взгляд, незначительные отклонения от заданных параметров, выявляя злоупотребления или небрежность сотрудников. Она помогала Петру сделать не просто оптимальный выбор в спорных ситуациях, а исключительно единственно верный в текущих условиях. Он гордился своей системой. Ее безупречной работой. В ней был весь его интеллект, вся эрудиция и масштабность. Весь его гений. Она была зеркальным отражением его самого. И гордо носила имя его дяди Veniamin.

И вот сейчас, спустя почти год кропотливой работы, V выдал ему направления оптимизации концерна. По всем производственным секторам и блокам управления. Все четко, понятно, обоснованно, а главное – предельно эффективно. Результаты слегка взволновали даже Петра. Его реакция была рождена чувствами, которые естественным образом возникают у нормального человека. Это был восторг и нетерпение. Состояние, когда хочется обнять весь мир и каждого встречного. И поделиться с ним частью той радости, которой в тебе сейчас так много.

Но увидев ошарашенный взгляд охранника в ответ на вопросы Петра о работе и семье, понял, что слегка перестарался. Сев в машину, он пережил некоторую неловкость от внезапной сентиментальности. До сих пор все его поведение было логичным следствием принятых решений и практически безошибочных суждений в оценке других людей. Сейчас же произошло что-то ему неподвластное. Он решил не придавать этому значения, если это не повторится хотя бы еще раз. Выехав на полупустой вечерний проспект, он отдался движению, отпустив мысли на свободу.