Светлана Башкатова - Невия

– Ты же знаешь, бывает со мной такое, когда «видеть» я могу, что в жизни «после» будет. Говорит Бог наш Яхве со мной. Об Исаие я не говорила тебе ранее, но знала: будет так. Выходила я из вод Иордановых, омыв тело мое, и поднималась на берег, и брала одежды свои, а Исаия застал меня. Зачем он был в землях наших тогда, не ведомо мне. И взоры его были наполнены страстью, и не мог он после ни еды принять, ни питья, и спрашивал подруг моих: «Кто эта, блистающая, как заря, прекрасная как луна, светлая как солнце?», – и отправился он к отцу моему… «Видела» я то ранее, знала, что будет так, но не ведала в каком из дней, потому не могла уберечься… А раз видела я то, что должно случиться, значит хочет Бог этого, значит быть посему и стану я женой Исаии и не оставлю его во все дни мои, – так отвечала я матери своей.

Но душа моя была не с ним. Пока тело мое ему принадлежало, мысли мои были с любимым, о котором не знал никто, ни родители мои, ни подруги. И встречались мы, когда могли в садах, скрываясь от глаз чужих, пока еще не было Исаии. И хотели мы быть вместе, но не было у него даров родителям моим, и сколько ни молилась я, ничего тогда Бог не отвечал на молитвы мои, и надежды мои таяли, как роса на цветах. Исаия же явился как солнце, которое затмило для родителей моих все, ведь царского рода он, и пророчествует, и советник царя он, и дом свой богатый у него в Иерусалиме. Померкло все тогда для меня, и роса надежды моей высохла вместе с несчастным сердцем моим…

…И после свадьбы страсть моя к оставленному теперь навсегда любимому сжигала меня изнутри. Казалось мне, тело мое живет отдельно, оставаясь здесь потому лишь, что хочет этого Яхве, а сердце мое сожжено и выплакано давно. И душа моя как бесприютная одинокая птица в небе не может обрести покоя, и некуда ей вернуться, опуститься, сложив свои усталые крылья.

Иногда по целым дням я ничего не чувствую, выполняю лишь обязанности мои, и удается мне это вполне, так, что муж ни о чем не ведает и не спрашивает меня. Часто отдаю я помощь свою людям в чем могу, а иногда помогаю женщинам при родах, как научилась на земле своей, и это занимает меня. Но стоит мне остаться одной, как сиротливая душа моя напоминает о себе, и плачут ангелы вместе со мной о любви моей, и нет ответа у них на мои вопросы. И продолжаю я жизнь свою с одной лишь надеждой, что когда-нибудь произойдет чудо и оставит меня печаль моя…

Сквозь полу-сомкнутые веки, оседая на ресницах хлопьями золотой пыльцы, пытался пробиться ко мне солнечный свет – и веки мои становились совсем неподъемными. Мысли, юркие аквариумные рыбки, все еще ускользали: пестрые, гладкие. Схватить какую-либо за хвост никак не получалось.

Медленно возвращавшееся из далеких странствий сознание сопротивлялось, сомневаясь, стоит ли пробуждаться.

Не совсем еще очнувшись ото сна, я вспомнила: после дежурства у меня наконец- то выходной, и можно никуда не торопиться!…Но нечто продолжало смутно беспокоить. Откуда- то издалека пробивалось томящее, безотчетное, зовущее желание…

Вернуться?… В свои сны …или воспоминания? «Анна, Анна…» Окунуться в совсем еще недавно испытанное ощущение тихой, спокойной радости, когда я погрузила руки в прохладный источник, а затем держала сына на руках… О Господи, что же со мной происходит?! Странные «слишком реальные» сны с этой Невией, когда и после пробуждения продолжаешь помнить все детали, чувствовать яркость красок, вкус мельчайшего из ощущений, все возвращаются и возвращаются ко мне!

И, понимая, что это совершеннейшая глупость, я все же дотронулась до своей щеки, и затем посмотрела на ладони чуть ли не с опаской: казалось, лишь несколько мгновений назад я чувствовала на лице пыль, горячее дыхание пустыни, видела повозку с сыном… И тягостное ощущение одиночества вдруг больно кольнуло в самое сердце: сын?! У меня никогда не было сына, и я никогда не бывала в пустыне! Отчего же тогда так тоскливо сжимается сердце при мысли о мальчике из моего сна? Как будто и в самом деле меня сейчас разлучили с собственным ребенком, и душа моя осталась где-то там, среди этих песков… Быть может, нечто похожее я чувствовала раньше? В каких-то прошлых жизнях… Все это так близко мне, так знакомо…

Светлое чувство безмятежного покоя – прозрачная вода в ладонях… Ощущение радости, которую, кажется, испытываешь лишь в детстве. И жизнь тогда совсем другая: важна и исполнена смысла каждая деталь этого мира: камешки на дороге, травинки, невиданные насекомые, теплая ладонь матери. И знаешь – скоро, когда-нибудь, постигнешь сокровенный смысл всего сущего, разгадаешь тысячи тайн! И это предвкушение будущих открытий, приготовленных для тебя жизнью и полная безграничность времени, когда знаешь – тебе будет подвластна вся Вселенная, наполняют маленькое, почти беспомощное существо огромной, могущественной силой. Откуда сразу же после рождения в глубине нашего сознания таится уверенность в необходимости, неповторимости своей судьбы? Кем заложена в нас непреодолимая жажда жизни, вера в свои силы, свою будущность? Ребенку нечего предложить миру, и он отдает ему всю душу. Впитывает все, запоминает и бережно хранит, и часто перебирает как драгоценные камешки свои впечатления и сны. И благодарен. И бесконечно рад, что живет. И знает, что жить будет вечно…