Александр Коломийцев - Становление

Мезенцев согласно кивнул. Начинать работу со скандала о правах молодого специалиста не хотелось. Ёрничала въедливая мыслишка: «Каким ещё специалистом окажешься, а то не будут знать, как избавиться».

Технорук Ивушкин представлял собой рослого широкоплечего мужчину, едва ли не богатырского телосложения, лет пятидесяти с хвостиком, без лишнего жира, с крупными, несколько грубоватыми чертами лица, от постоянного пребывания на свежем воздухе приобретшего тёмно бронзовый цвет. Густую шевелюру присыпала соль крупного помола, генсековские брови сходились на переносице. Фигуру плотно облекал коричневый пиджак из толстой полушерстяной ткани, нагрудный кармашек украшали расчёска и колпачок дешёвой шариковой ручки. Воротничок мягкой рубашки был расстёгнут, открывая изрезанную крупными складками мощную шею цвета красного кирпича, изрядно выделанного непогодой. Поднявшись, технорук оказался на голову выше посетителя, отнюдь не выглядевшего тщедушным сморчком. Крепко пожав руку, Ивушкин кивнул на стул, сел сам, вытянув из-под стола длинные ноги.

– Вот, значит, нашего полку прибыло. Эт-то хорошо. Ребята с образованием нужны, и даже очень. Ты как предполагаешь, на всю жизнь в геологоразведку, или так, три года отбарабанил, да местечко поуютней искать? – не дожидаясь ответа, продолжал: – Много у нас практиков, а техника меняется, глубины растут, станки поступают скоростные, а старики привыкли дробью бурить – трюх, трюх, трюх, по сто метров в месяц, сейчас же этого мало. Ну, ладно, это так, к слову. У Николая Павловича был? – Мезенцев кивнул утвердительно, и Ивушкин заговорил снова: – Дела обсудим завтра. Сейчас, пока рабочий день не закончился, надо успеть устроиться. Дуй в бухгалтерию, выпишешь там всё что положено, бегом на склад, тушёнку не забудь, и устраивайся в общежитие. Там сейчас один Лёнька Матвеев обитает, ничего, он мужик спокойный, уживётесь. Пойду-ка я с тобой, наша Варвара Никитична как начнёт рассусоливать, до пяти не закончишь.

Ивушкин поднялся, и дальнейший разговор вел на ходу, одеваясь, а потом, вышагивая по территории, на которую вышли через внутренний выход, побывав в бухгалтерии.

– Познакомлю с Раисой, это наша кладовщица, велю, чтоб по росту спецодежду подобрала, а не абы как. У неё же возьмёшь простыни на постель. Если денег на продукты не хватит, бери под запись. Отловлю тебе машинёшку, чтоб не тащиться с барахлом через весь посёлок. – Уже возле склада Иван Данилович сообщил: – Завтра примерно в обед на участок машина пойдёт, увезёт кой-какое оборудование, и я съезжу. Ты как смотришь на такое дело – три дня постажироваться, а потом остаться на пять дней, на заездку?

Мезенцев, обходя лужу, пожал плечами. На данный момент разница между жизнью в глухом таёжном посёлке, где всё ему было незнакомо, отсутствовали привычные атрибуты городской жизни, и жизнью на участке была невелика. На участке даже интересней, быстрей войдёт в курс дела.

– Да я принципе не против. Только как с питанием? Столовой же нет на участке?

– Не проблема. Тушёнки сейчас наберёшь, а потом со сменой я тебе картошки и хлеба пришлю.

Кладовщица Рая, женщина лет сорока с круглым свежим лицом, одетая в тёплую геологическую куртку с подвёрнутыми рукавами, была чрезвычайно общительна. Ивушкин громогласно представил своего протеже, так же бодро велел отнестись к нему со всем вниманием и участием, и, не прощаясь, исчез. Рая, пока перебирала спецодежду, отпускала продукты, выспросила про то, что было, про то, что есть, вопросы её не были неприятны и не вызывали раздражения. По благожелательным взглядам, улыбке, не сходившей с лица женщины, Мезенцев догадался о сочувствии, невольно внушённом кладовщице. На обещанную машину он не надеялся, и, выволакивая полученные вещи и продукты на эстакаду, терялся в догадках, что теперь ему со всем этим добром делать. Но напротив склада стоял зелёный УАЗик, пожилой водитель, вальяжно опиравшийся копчиком о капот, спросил с добродушной насмешкой:

– Ты, что ли, инженер? Грузись, отвезу.

Несмотря на насмешливый тон, помог загрузить поклажу на заднее сиденье. На сообщение, что в конторе находятся ещё вещи, хмыкнул, велел вынести багаж на парадное крыльцо.

Своего пассажира Кондратьич, так звали водителя, повёз кружным путём, через весь посёлок, показал клуб, столовую, магазины. В маленьком магазинчике Мезенцев закупил сахар, чай, папиросы, взял пару пакетов молотого перца.

Общежитие находилось на самой окраине, с другой стороны посёлка, и занимало обыкновенную избу на два входа. Двор ограждал полузавалившийся штакетник, одна створка ворот отсутствовала, вторая была распахнута и чудом удерживалась в вертикальном положении. В глубине ограды находился сарай с раскрытой дверью и деревянный туалет. Кондратьич остановился у ближнего от ворот крыльца, сообщил с усмешкой: