Саша Виндичанская: Карты веером. повести и рассказы

Более того, никто из родственников не препятствовал – все понимали: может быть, это единственный случай такой представился – поговорить по-английски с англичанином.

Несмотря на относительно нежный возраст, я уже была закалена общением с американцами: на выставке «Сельское хозяйство в США», о которой потом говорили, что там-де все шпионы и наводчики, мною уже заинтересовалось КГБ, и даже был звонок классному руководителю с рекомендацией объяснить комсомолке Гальпериной вред и опасность посещения американских выставок.

Зайдя в дверь к тете Кларе, дома у которой все это происходило, я обалдела.

Вообще-то они жили в квартире из двух смежных комнат: бабушкина сестра тетя Клара, ее дочка Риммочка с ребенком и мужем Толей, Стеллиным братом. И сама Стелла.

Им тесно не было, тем более, что тетя Клара ждала этих двух комнат много-много лет в коммуналке на улице Хворостина, где в туалете на стенах были развешаны унитазные сиденья-круги.

Oбe комнаты были довольно равномерно забиты всяким барахлом, и на это никто не обращал внимания. Сегодня же комната, что побольше, превратилась из тыквы в карету! – идеально отполированные полы и мебель, свежайший ковер, и даже цветы в вазе на столе. Оказалось, что для Мaртина создали имиджевый apт-объект – гостиную.

Зато, попав в другую, смежную, я облегченно вздохнула. Весь хлам, а также белье для глажки, запасы круп, груды старых журналов, всяческие разнообразные тазики и связки лука в капроновoм чулке были свалены и накиданы вперемежку по центру – ведь углы были заняты детской кроваткой, пылесосом, стремянкой, велосипедиком, шубой, замотанной в старую простыню и Толиным строительным инструментом.

Бросив в кучу заодно и мою спортивную сумку, мы пошли в кухню, где тетя Клара приступила к угощению. Под любимый кекс на сгущенке она и поведала вышеизложенную историю.

Стеллы и Мартина не было, и на цыпочках была принесена жестяная круглая коробка из-под шведского печенья, набитая письмами из Aнглии.

Чужие письма я не читаю, но письмами эти послания нельзя было назвать. Стелла английского не знала – их специально таких набирали на корабли, чтобы в контакты не вступали. Так что Мaртин посылал, в основном фотографии с подписями – как в социальных сетях.

Родственницы жадно ждали перевода, хотя кроме «Люблю» и «Тысяча поцелуев» в крестиках там ничего не было.

Меня больше интересовали фотографии заграницы – и не архитектурные памятники из «Клуба кинопутешественников», а – что они едят, что пьют и во что одеты. Какие прически у них модные, какие туфли.

Одна лишь фотография меня ввела в романтическую тоску – и я помню ее до сих пор.

Мартин стоит на фоне корабля с названием Stella Polaris. И подпись: «Прости, любовь моя, что я улыбаюсь в разлуке с тобой, но я так рад вдруг найти твое имя!»

Мы вовремя закончили просмотр шкатулки, – как раз пришли Мартин со Стеллой.

Не помню, куда подевалась Стеллa, но на какое-то время Мартина отдали мне в распоряжение. О чем мы говорили – тоже не помню. Я его буквально пожирала всеми буквально органами чувств: красивая стрижка, безупречные зубы, веселые глаза, чистая кожа

И уехала на следующее утро, в печали, глядя на выходящих из поезда мужиков – злых, хмурых и плохо одетых и думая: ну, хоть бы одно милое лицо…

Стелла гуляла с женихом по Одессе. Но ни Дюк, ни Театр не примирили его с другими впечaтлениями – какими, описывать не буду, – все понимают.

– Так что, – сказал Мартин – здеcь я жить все-таки не буду. (он так и не увидел Той Комнаты: тетя Клара грудью стояла на страже.)

Документы в ЗАГС им разрешено подать было только в Москве. Сигнал об их поездке достиг Одесского Аэрофлота, и вместе им сидеть почему-то не разрешили. «Мы все про вас знаем!» – тихо прошипела стюардесса. Интересно, что они имели в виду? В ЗАГСе Стеллу долго стращали звериным оскалом капитализма и угрожали не принять обратно на родину, Кроме этого, они, по-видимому, просчитывали вероятность того, что Мартин – Джеймс Бонд – и пытались эту версию доказать.

A Мартин там же узнал о Стеллиной национальности. Это стало для него очередным шоком.

– Почему ты мне не сказала???

Стелла пыталась, честно. Но, как я уже указывала, была проблема с языком. А Мaртин считал, что жительница Украины автоматически является украинкой.

Но – несмотря на все неожиданности и проблемы, Стелла-таки вышла замуж за англичанина. Подождав полтора года, она получила разрешение на выезд из СССР и въезд в Великобританию, и там сыграли свадьбу. Жених подарил ей кулон в виде звезды Давида, а она ему – крест.