Олег Дыбцин - Здравствуй, Муза! Первая встреча

В тебе история и жизнь,
В тебе загадка без ответа,
Границы здесь пересеклись-
Ты в двух частях одного света!

Для женщин-коллег он атлет-Купидон
В Амурных делах без промаха лучник,
Но только домой возвращается он,
То сразу становится вдруг подкаблучник.

На кухне шкварчит ВСЕ – готовит ей ужин,
Меж делом для глажки снимает белье.
Каким же он стал замечательным мужем,
Уже лет, как десять во всем для нее.

И где-то он рад бы за кружкою пива,
С друзьями любимый футбол посмотреть,
Но мысленно образ рисует тоскливо
На все это строгий от бабы запрет.

С утра расплескала на пол кофе сладкий,
Убрать бы …да только ей что-то в облом:
«Вернется под вечер с работы «прокладка»,
Тогда и промоет здесь все с порошком.»

На завтра он вновь Купидон на работе
,А мужской половине во всех спорах друг.
Забыл бедолага в актерском полете,
Что к вечеру дома он тот же «каблук»!

Забава праздника иль дань,
Что б на крещенские морозы,
Шагнуть бесстрашно в иордань
При алкогольном каматазе.

Сегодня здесь и стар и млад
В лучах великого знаменья,
Вот кто-то пятый раз подряд
Нырнул во благо искупленья.

Что это? Вера в благодать?
Иль переиначеный вновь повод?
По русски праздник отмечать
Смывая грех в крещенский холод.

Из шубок выпархнув визжат
На льду смазливые девчонки,
Кривятся губки и дрожат
Покрылась прорубь коркой ломкой.

И не входя в спиртовый раж,
Трясусь…
Вот холод, бляха-муха!
Беру купель на абордаж
Во Славие Святого Духа!

На плечах твоих еще девичьих
Не в размер медбатовский бушлат,
Руки стали с каждым днем привычней
Раненых выхаживать солдат.

И уже не так страшат повязки,
Но тайком, ты плачешь по ночам,
После проведенных ампутаций
Укрывая культи пацанам.

Боль и стон на койках лазарета
По ночам один тяжелый бой,
То из окруженья рвутся где то,
То в «Атаку!» слышен позывной.

И украдкой вглядываясь в лица
Повзрослевших сверстников своих,
Продолжаешь каждый день молиться,
Продолжаешь свечи жечь за них.

Что ж тебя девчонка потянуло
Из училища в военкомат,
С заявленьем: «В часть возле Кабула.
Добровольно. Медиком в санбат».

И ходило много разговоров,
Но вдруг, кто то вспомнил и сказал:
«Год назад отец ее майором,
Под Кабулом без вести пропал!»

Я не пишу стихи от скуки,
Не одарен этим природой.
Сперва вынашиваю в муках,
Потом лишь творческие роды.

Вот рифма есть-строки начало,
Пытаюсь мысль не спугнуть…
Но тут вдруг Муза мне сказала:
«Сам разродишься как-нибудь!»

Сижу в сомнениях душевных-
Все? Точку ставить? Как мне быть?
Взяла-ушла себе Царевной,
Могла бы и прокесарить!

Пытаюсь я спргягать глаголы,
Не быть соавтором Муры…
Как не крути, король то голый,
Сменились правила игры.

Без толка час я ладил сети,
Взбесился вдруг и заорал:
«Да будь все проклято на свете,
Кто в меня этот дар зачал!!?»

Раскрутил я жизни колесо
К тридцати годам довольно лихо,
То по тверди шел, а то в песок
Утопал и мерз в сугробах рыхлых.

И тебе как будто на алтарь,
Нес я душу белыми стихами.
Поздно жизни читанный псалтарь
Я усвоил верными словами.

Знаю, знаю, ты всегда готов
За меня любым вцепиться в глотку,
Даже если худшим из сынов
Я в мирских случался околотках.

И я помню ты всегда учил
Жить меня по совести и чести
Слов твоих я Батя не забыл
Переняв характер твой и жесты!