Станислав Граховский - Бытиё моё. Рассказы и стихи о жизни

Я не удаляю их из телефона. Мне не нужно их признание и нужда во мне. Их устраивает то, что их устраивает. Те, кто были когда-то вместе, разлетаются как биллиардные шары. И тот, кто уже отлетел от тебя может быть уже совсем не тот, кто был рядом. Ты смотришь и не видишь. Ты просто обращаешься к своей памяти, чтобы она дорисовала, тем, что было тогда. И тебе остается только вера, в то, что они существуют.

Я жадно втягиваю в себя сырой воздух, ощущая на уровне запаха всё что я хочу и всё что происходит вокруг. Мой мозг уже давно готов, каждая его клеточка, каждая молекула, находящаяся в моем теле. Да и можно ли назвать себя телом? Скорее это проверенная и подогнанная к любой жизненной ситуации боевая машина. Я чувствую всё что происходит далеко отсюда. Мой бортовой компьютер молниеносно анализирует прошедшие события, мелькающие за милисекунды перед глазами. Он выбирает программы реагирования.

Никаких лишних слов, ни во вне ни во внутрь. Одного взгляда должно быть достаточно, чтобы они поняли. Опыт выживания научил меня для каждой критической ситуации применять лишь одно слово-команду. Это слово проникает словно барабанная дробь, словно победный марш, оповещая всё окружающее пространство о результатах его применения.

Я безупречен в этих словах. Я жадно пожираю всё раздражители, каждый из которых включает во мне тысячи рефлексов, моих и чужих, видимых когда-то и живущих во мне на генетическом уровне. Вдох. Вы даже не представляете себе сколько сил может дать вам обычный вдох, которых ваше неосознанное существование делает миллионы. Но ваши вдохи так и не могут разбудить ваше сознание. Ваш дух приходит к вам и уходит, не найдя там вашей души, лишь кусок тела, который не представляет для духа никакого интереса.

Мой внешний вид говорит о моей готовности. Никто не готов так. И причина этого не бессмысленные физические тренировки или часовые медитации, растворения в пустом пространстве. Это моё достоинство. Это глубокая вера. Это бесконечное спокойствие, отражающее твоё качество. Даже смерть смотря на меня понимает, что она не получит своих дивидендов страха. Ничто не заставит меня презирать себя.

Я ясно понимаю всю ответственность своих поступков. Сейчас здесь я противопоставляю себя тысячам. Тем тысячам, которые так и не нашли сами себя. Которые ощущают свою целостность только в толпе, в стаде. Которые позволяют себе делать только то, что им разрешено пастухом. Блея они жрут траву, на которую опосля гадят. То, что скрыто в них не будет никогда никому известно. Их тело просуществовав свою жизнь, так и не проснётся.

Мои достоинства лежат на поверхности. Не вижу ни одной причины, хоть что-то скрывать. Пусть даже многие мои достоинства воспринимаются вами как мои недостатки. Я прощаю вас, хоть ваше мнение и ограничивает ваше понимание и развитие. Мне нужны вы все. Олицетворяя вас в том образе, я становлюсь тем, кто я есть.

Я должен с вами бороться, но не для того чтобы вас победить, а для того чтобы оставаться собой, таким какой я есть. Мне не нужны эмоции. Мой дух нашёл своё место, и он абсолютно спокоен. Его никто не прогонит и не предаст. Он помогает мне чувствовать глубокое самоуважение за моё триединство тело-душа-дух. Я не один, меня тысячи тысяч.

Вдох, я наполняюсь необъяснимой страстью и желанием жить. Влажный воздух запускает миллионы маленьких механизмов, ощущающих своё предназначение. Нет ничего слаще этого чувства. Всё готово к тому чтобы передать это чувство вам. Даже если кому-то из нас суждено умереть.

Злые, они то ведь не злые, а добрые. Были когда-то все посередине, рождённые голыми да нагими. А одежды разные уже потом примерили. И что-то не так получается у того кто злые, всё у них как-то не так, а как не так и сами не знают, только нервами нервничают.

Не плати, не плати, от себя себя же не отдавай, а то потом завидно, ну как тут не расстроиться. По кусочкам душу свою на заклание, нате вам за любые блага земные. А потом хвать… а души то и нету, вся продана. А блага то они не вечные, раз и в землю ушли. А себя всё меньше, вот и злость берёт. Берёт и берёт… злость и не даёт ничего, как хотелось бы. А им всё обиднее, да жалобнее.

Жалко, когда уж и отдавать нечего. Обидно, когда был и не стало. Завидно, когда не взять то что рядом. Чернеют белые. Добрые злеют. На заменители суррогатные зарятся. Деньги бумажные стали дороже людей, что близкими были.