Сергей Ильичев - Танцы с дьяволом

Человека, который олицетворял собой действующую власть в Верхневолжье, звали Дмитрий Федорович Новиков. Как мужчина он был крупным, а как руководитель властным. Этот деревенский последыш в многодетной крестьянской семье, воспитанный советской школой и постулатами морального кодекса строителей социализма, органично влился в когорту крепких и уважаемых хозяйственников. И с началом перестройки, подмяв под себя весь аппарат районного комитета коммунистической партии, взял бразды управления районом в свои руки и уже много лет единолично правил всем и вся…

Сегодня по неисповедимым путям Господним он оказался в Загородье, в одной из отдаленных деревень района, где сидел в гостиной комнате невзрачного и неприметного снаружи домика. Такого домика, который пора бы уже и сносить, если смотреть на него со стороны дороги… Правда, на окнах того домика были металлические решетки, а на стенах вперемежку с действительно редкими и дорогими иконами висели картины современных модернистов и даже несколько не менее дорогих оригинальных этюдов отечественных передвижников. Окна те, естественно, были завешены, а всюду горели свечи.

Хозяйкой домика была москвичка по имени Татьяна. В народе таких людей называют травницами и целительницами. Она приехала в наш район из столицы после начавшейся в России перестройки и купила себе сразу три рядом стоявших дома этого некогда богатого села. Соседям говорила, что ее привлекала положительная энергетика наших мест, чистый воздух и полное отсутствие какого-либо вредного производства…

Отремонтировала она те домики, а вскоре к ней потянулись люди, кто за советом, кто с просьбой о помощи…

В комнате, где мы оставили Новикова, было не жарко, но мужчина, очевидно, ему не удавалось скрывать волнение, периодически вытирал пот со лба. Перед ним стоял небольшой передвижной столик с напитками. При кажущемся равнодушии он внимательно вслушивался в каждое слово хозяйки квартиры.

– Этому проклятию уже более тридцати лет. Причем, как я вижу, смерть забирает только мужчин вашего рода, – негромко говорила она, обращаясь к Новикову.

– Да! Сначала умер отец, потом два моих брата и их сыновья… – согласно кивая головой, произнес Новиков.

– Но причина этого вам должна быть хорошо известна… – вдруг произнесла целительница.

– Не понял…

– Иначе вы бы уже давно разделили участь своих братьев… – утвердительно, словно ставя окончательный диагноз, произнесла она.

– Я много в своей жизни наделал ошибок, не буду скрывать. И принял бы смерть достойно, но меня беспокоит судьба моего сына. Он у меня поздний и единственный. Вы можете мне помочь сохранить ему жизнь?

– Говорите, что поздний и единственный? Все верно, вам же всю жизнь твердили, что дети не в ответе за ошибки своих родителей… Но это касается лишь нравственных законов общества. Но есть еще и иная ответственность перед теми, кто свыше. Называйте ее как угодно: космос, Бог…

– Не понимаю… Что вы имеете в виду? Я ведь к каким врачам его только не возил, каким бабушкам и экстрасенсам не показывал. Все брали деньги, улыбались и заверяли, что опасности нет…

– Не было бы явной опасности, вам не пришлось бы вновь искать того, кто может спасти вашего сына. Но это не я… А насчет врачей? Есть темы, которые им в университетах не читают. К тому же вы им нужны скорее вечно больным, нежели вечно здоровым. Извините за этот каламбур. И еще… Когда в гневе на кого-то ты стреляешь, пусть даже в воздух, все равно ты стреляешь в самого себя. Или в того, кто рядом и дорог. Посеянный ветер от пустяковой обиды возвращается к тебе же, но уже безжалостной бурей, сметающей все на твоем пути.

– И сколько времени ему осталось жить?

– Для этого мне нужно посмотреть на его ладони. Но это касается только сроков. А что касается лечения, я бы вам посоветовала сходить к нашему местному священнику батюшке Михаилу. Люди говорят, что Господь слышит его молитвы и что он многим уже помог. Возможно, что он поможет вам обоим…

– Не понял… – начал Новиков.

– Что же здесь непонятного? Думаю, что он даст вам шанс успеть еще что-то изменить в своей жизни. Просто начинать борьбу за жизнь сына… вам все равно придется с себя…

– Вы хоть знаете, кому вы это говорите?

– Зачем? Это бы только мне мешало. И потом, я всего лишь рассказала о том, что мне было показано…

Новиков достает из внутреннего кармана пиджака конверт и молча кладет ее перед женщиной.