Неужто не в чем замесить
Богом отмеченное детство?
Не будем каравай лепить?
Сырой еще: равно, что тесто.
Творец! Отец! К тебе взываем,
взглянуть на мир наш призываем.
«Бог в помощь» людям говорим,
сердец врата им отворим.
Пусть хлеб наш – плоть твоя от плоти —
ты примешь в трепетной заботе,
не отвернув от нас лица.
Не допусти времен конца!
На волю Божью уповая,
делись остатком каравая,
с любовью в печи выпекая.
Веди детей к рассвету, солнцу,
Крести водой, спуская к д0нцу.
Воскреснет душ лихая удаль,
погибнет ненависть и юдоль!
Отчего ты так любишь развратную,
непутевую девку, нескладную!?
Так лукаво с тобой что играется,
в жены добрые не называется.
Искры с глаз ее сыплются,
телеса ее дыбятся,
похоть сетью влечет,
словно сердце не в счет.
Свою сущность двуличную
обуздай, неприличную.
Не губи душу смолоду,
не влеки себя к омуту!
Да не слышишь ты матушки!
Позабыты уж ладушки.
«Позабудь ты блудницу»,
буду я так молиться!
Может, дух воскресится,
Да над миром спустится.
Может, отрок смирится.
Жертвою искупится.
Женщина зачала от тебя
и явился к ней во сне твой предок:
«Ты не бойся, милая, меня.
Вот возьми с собою… напоследок.»
И взрыхлив могилу, протянул он
на ладони образ древний ей:
«Ты возьми. Перечить мне не смей!
От того мне будет Там спокойней…»
И увидев медный образок, крестик
очень старого обряда,
замерла она как колосок,
зерна, плевела отделяя к ряду.
Как сказать, что Это ей не надо!?
На земле твоей стоит Их дом!
Предки помнят нас
и шлют Оттуда ни один, а много-много раз
через время верный лишь наказ.
«Надо, надо! Ты побойся Ада!
Рук своих на деток не клади!
Пусть узнают и они от деда,
какова их доля впереди!
ВЕРА – верный путь – ведет дорогой,
что тебе сейчас необходим.
Вот и я мог позабыть об этом,
пока рядом был, да был Живым!»…
Свеча так больно обжигает руки!
И слышу в тишине я звуки:
кадилом изгоняют духов,
что корчатся от страшной муки.
И плачет лик Марии-девы,
пронзают сердце копья, стрелы.
У свода фрески запоют,
когда исторгнет тело дух.
Я не умру, взлечу, прощаясь,
С собой на веке расставаясь.
Но глядя с неба высоты,
вернусь в прибежище души.
Со стороны иной смотря,
прощу забытую себя.
Ведь ей еще идти свой путь.
Свечу до время не задуть.
Проторенной дорогой
шли друг за другом боги.
И нам, ступая вслед,
исполнить их завет.
Словом я рисую словно краской,
нанося штрихом автопортрет.
И, пожалуй, это делаю напрасно,
раскрывая тайну и секрет.
Шелестят страницы личной жизни,
образы окрашены в мечты.
Порождаю я иные смыслы,
что цветут и вянут как цветы.
Отжило – уходит постепенно,
за собой захлопывая дверь.
Все ведет-таки закономерно
к Господу покинутую дщерь.
В дебри проникая неизменно,
вновь ступаю на витки пружин.
Поднимаясь, каясь не надменно,
становясь уже кем-то другим.
Сколько нам известных сказок в «Книге Коляды»!
Там открылись мне ворота да в Ирийские сады!
Друг мой, Пушкин! может это ты ночью писал?
Вот читаю я о том, как там жил Салтан!
Ну а может, Вы, Аксаков, выкрали цветок,
что алеет всех прекрасней, не возьму я в толк??
И ковры да самолеты дарит вовсе не Восток!
Римский-Корсаков услышал дивну оперу «Садко»!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу