Далее – каждый из нас может рисовать: опять же – у кого-то выходят неплохие наброски, а кто-то всю жизнь довольствуется схемами, чертами, каракулями разной толщины. Это уже прообраз синтетического мышления: в большинстве случаев повторяем где-то увиденное – от художественной школы или училища, до уроков в Сети, но всё же привносим хоть что-то, да своё – кривизну линий, неповторимость изгибов, возможно, это даже выливается в стиль.
Следующим этапом служит писание картин: и тут дело опять же не в профессионализме, а в глубине творческого императива – если учимся с помощью отточенной техники, теоретического понимания цвета и света, высокой эмоциональности и прочих составляющих создавать то, что многим больше рисунка, задавая уже первым мазком результат – целое, то это и есть переход от аналитического мышления к синтетическому.
Собственно, «чистый синтез» – подача материала в рамках любой парадигмы (назовём более конкретно, но менее обобщённо – школы) так, что воспринимающий вдохновляется полотном с первой секунды, доли её, миллионной этой доли даже. Да, это может побудить провести тщательное исследование каждого сантиметра холста и красок, но катарсис уже состоялся.
Надеюсь, эти примеры станут направляющим компасом, поскольку без этого осмысления столь сложных категорий прочтение не даст и десятого процента от заданного, а уж привнести собственное будет невозможно и вовсе.
Итак, слово первое – идеи анархии.
Любая система, чем более воспринимает воздействие, становится сильнее – на этом принципе построено закаливание и тела, и стали, – либо, напротив, рушится (в этом случае давление должно быть значительно выше ватерлинии 4 4 Опять же, надеюсь, что физический диссонанс сказанного выявлен, а его необходимость в чисто филологическом смысле – детерминирована.
). Но иногда, для того чтобы выиграть в перспективе, ей приходится жертвовать какими-то, видимыми, но не-существенными качествами.
Так поступило государство, когда вместо монархии создало демократию 5 5 Недаром в ней корень демона очевидней иных: и опять же без какой-либо религиозной подоплёки с моей стороны.
, которая в своём апогее (собственно, для многих и в месте создания – в США) есть не что иное, как тирания, завуалированная под красивыми, но абсолютно ничего не значащими лозунгами. Также создали псевдокоммунизм, дабы «социалистические» – и «коммунистические» соответственно – начинания были стёрты с лица Земли обычной партийной олигархией.
Например, рекомендую посмотреть, каковы полномочия полиции, ЦРУ и АНБ в Штатах, чтобы понять, о чём именно идёт речь. Почитать в конце концов Эдварда Сноудена. И как вообще выстроена система взаимосвязи граждан и государственных органов в этой стране. Неплохо об этом рассказано в «Социалистических Штатах Америки». И, наконец, обратиться к именам правителей из России, Молдавии, Югославии, КНДР, Китая, а также не забывать, что «социализм» был выстроен как классовая борьба: та же конкуренция, только в профиль. Пока рисуешь воображением те дни, мне нужно следовать дальше – дискретных единиц времени не так много: пока пишу строки – государство уже начало третью войну по геноциду нас, людей.
***
Итак, суть отличия государства как некой публичной (иногда её же буду величать и политической) власти от простых людей, народа, в том, что принято называть монополией на насилие: армия, правоохранительные или силовые органы и структуры, методы, применяемые в нарушение общепризнанных прав человека и гражданина – это и многое другое могут позволить себе лишь власть имущие. И позволяют: их глаз всегда горит, когда апогей силы проявляет себя. Кровожадность и мораль. Чувствуешь разность потенциалов двух слов?
Все остальные несут за это ответственность, как правило – уголовную.
Именно поэтому многие анархисты таковыми себя не считают. Как, скажем, автор «Шантарама» Грегори Робертс, написавший: «спросите любого человека, имеющего за плечами длительный срок тюремного заключения, и он скажет вам, что ничто так не ожесточает человеческое сердце, как правоохранительная система». Да, Грегори Дэвид вообще далёк от идеала анархизма, но за одну эту фразу заслуживает внимания и уважения.
Сделаю одну важную оговорку: в самых цивилизованных, безусловно, понимаешь 6 6 Стоило огромного труда сделать тебя, читатель, лицом двуполым: ценю биологическую уникальность каждого, но книга призвана говорить о равенстве, поэтому направлена на всякого из нас.
, что слово это относительно и означает скорее свой антипод, нежели отражает заложенную сущность, странах государство давно срослось с преступным аппаратом, так называемой мафией. И не важно, цивилизованность какого уровня достигнута на той или иной территории: якудза очищают Токио от мелких воришек и хулиганов, в той же Америке об итальянской или русской мафии не знает разве что самый ленивый; не стоит забывать про триады и колумбийские наркокартели, хотя всё это только заметные, но отнюдь не единственные игроки.
Читать дальше