Николай Шмагин - Москвич из Алатыря

Колька усмехнулся, ему это ни к чему. Он зашёл в гастроном, купил любительской колбасы двести грамм, к чаю на ужин, и на выходе заприметил симпатичную девушку с мечтательными глазами и белозубой улыбкой.

Он подмигнул ей просто так, по случаю, а она мило улыбнулась ему, и остановилась в ожидании. Он даже растерялся малость, но виду не подал.

– Вы тоже в этом гастрономе отовариваетесь? – спросил он первое, что пришло в голову. Он ещё не привык к московской жизни, и вёл себя так, как привык у себя дома, в Алатыре.

– Прихожу, когда мама посылает. Мы живём рядом, в том доме, – показала она ручкой на кирпичный трёхэтажный дом по соседству с магазином, и снова улыбнулась. Кольке это понравилось.

Он давно обратил внимание на тот факт, что в Москве девушки обычно хмурые, с недовольными или равнодушными лицами, торопятся по своим делам и ноль внимания на всех, а эта совсем другая.

В Краснодаре так же улыбаются девушки, они весёлые, добрые, и ему очень нравились, когда он жил и работал на Кубани перед армией.

– Тогда понятно. Я тоже недалеко живу, на улице Марии Поливановой, в общежитии. Прогуляемся?

Девушка вспыхнула от неожиданности, но ей так хотелось казаться взрослой, и она кивнула в знак согласия.

– Только недолго, меня мама ждёт, вот, хлеба велела купить, – кивнула она на авоську с хлебом в руке.

– Мама строгая, небось?

– Нет, она добрая, только требовательная. Она в отделе кадров работает, на заводе ЖБК, ей приходится быть строгой. Понимаете?

– Надо же, и я там слесарем тружусь. Будем знакомы, Николай, – протянул он ей свою трудовую длань, и девушка уважительно пожала её.

– Лиля, – потупила она очи долу, ещё более заалев щёчками, но тут же взяла себя в руки и поправилась: – Лилия.

– Редкое имя, мне нравится.

Они подошли к её подъезду, и распрощались.

Лиля побежала домой к родителям, а Колька в общагу, к соседям по комнате. Чайку попить с колбаской, да на боковую. Как шутит Митяй, скорей бы утро, да снова на работу.

С тех пор они встречались по вечерам почти каждый день. Из разговоров Колька выяснил, что девушка только что закончила школу, хорошо рисует, и хочет поступать в Строгановку. Когда же Лиля узнала, что Николай тоже рисует, и тоже хочет учиться на художника, она так обрадовалась, что забыла смущаться.

– Коля, давай вместе поступать будем, а?

– А что, давай, я не против. У меня отец художник, он работал в художественном фонде в Чебоксарах, участвовал в выставках, я тоже учился в изостудии у нас в Алатыре, – расхвастался Колька перед девушкой.

– Я хотела бы показать тебе свои работы, можно?

– Давай посмотрим, только, как это сделать, у нас в общаге, разве что.

– Зачем, я поговорю с мамой, и мы пригласим тебя к нам в гости, – Лиля с надеждой смотрела на Кольку, их взгляды встретились, и они оба почувствовали внезапно охватившую их радость, волнение, их сердца встрепенулись в предчувствии чего-то неизведанного ещё ранее, и Лиля потупилась, побледнела. Для неё это было впервые.

А Колька испытал уже и первую неудавшуюся любовь к Райке, и повидал разных девушек, когда после армии они с его дружком Колей Васильевым пошли в разгон, что называется, пустились во все тяжкие, и даже прослыли у себя в городе алатырскими дон – жуанами, чем нажили много врагов среди парней.

«Ему вспомнилось вдруг, как однажды вечером, ещё до знакомства с Лилей, он шлялся бесцельно по улицам от нечего делать, и присел на лавку, перекурить. Иногда он баловался для солидности сигареткой или папироской, пуская дым через нос, или выдыхая изо рта кольца, и привлекал к себе этим фокусом внимание девушек.

Так и на сей раз, пуская изо рта колечки, он увидел краем глаза, что на него с любопытством смотрят, хихикая, две симпатичные и даже красивые, хорошо одетые девушки, явно москвички.

Так он познакомился с Людой и Светой. Они тоже проживали в Очаково. Поболтали о разном, то да сё, затем взяли пару бутылок портвейна, и Колька нежданно-негаданно оказался у них в гостях, в уютной квартирке.

Выпили, потанцевали под радиолу и расстались, довольные друг другом. Кольке больше понравилась чернявая Люда, хотя и Света была ничего себе, бойкая девчушка с кудряшками.

На следующий день они повторили встречу с вином. Колька не поскупился, и взял целых четыре бутылки портвейна. Гулять, так гулять. Опять выпили, потанцевали под радиолу, и Колька оказался с Людой на кровати. Напротив, на диване хихикала Света, делавшая вид, что задремала.