Николай Шмагин - Рубикон

– Отбой! – оглушительно гаркнул он, и все бросились к своим кроватям, сдирая с себя форму и укладывая её в стопку на табуретки, сапоги с портянками в голенищах ставили рядом. Бросившись в постель, замирали под одеялами, зря надеясь, что команда была последней в эту ночь.

– 40 секунд раздевались, как бабы на выданье, а положено 30, усекли? – обвёл он строгим взглядом ряды немых кроватей, помолчал: – Подъём!!

И снова судорожное натягивание формы, портянки, сапоги, строй.

– За целую минуту едва оделись, а положено по уставу 45 секунд, – видно было, что сержант тоже притомился в ночи, что уж говорить о новобранцах. – Ну что, начнём сначала? Отбой!!

Но вот настал тот счастливый миг, когда после последнего отбоя сержант вышел из казармы, свет погас, и все погрузились в крепкий сон.

Ванька ещё долго ворочался, всё не мог заснуть и, слушая могучий храп вокруг, думал, почему ему приснилась та поездка в село «Комсомольское», он помнил, как рано утром Валентина проводила его на автобус, и больше они никогда не виделись. А ведь она так понравилась ему с первого взгляда. Как оказалось, Валентина привезла его нарочно, чтобы заставить ревновать своего жениха, вот и верь девушкам после этого.

Затем он вспоминал о том, раз уж не спалось, как совсем недавно привезли их дождливым осенним днём в часть, и отвели в «карантин», так называли казарму, в которой располагался «Войсковой приёмник».

«Их встретил офицер сурового вида, рядом стояли высокий старшина, и сержант, который доставил новобранцев к месту прохождения службы.

– С прибытием в наш полк, новобранцы. Следующие два месяца вы проведёте в карантине, пройдёте необходимую подготовку, как курсанты Учебной части. Я капитан Плющин, ваш командир, старшина Луговой и уже знакомый вам сержант Удальцов будут теперь для вас вместо родителей, они сделают из вас настоящих солдат, защитников Родины, на которых вы пока мало похожи. Передаю вас в их заботливые руки, и требую беспрекословного подчинения.

Как только командир отбыл, на его место заступил высокий старшина-сверхсрочник Луговой. Он оглядел прибывший молодняк цепким глазом и неожиданно добрым отцовским голосом сказал:

– Пошли в каптёрку, ребятки, положим ваши чемоданы на сохранение до конца службы, затем в баню. Заходить по одному.

Пока вокруг соображали, что да как, Ванька заскочил следом за старшиной. В каптёрке по стенам высились стеллажи, на лавках лежали тюки с формой, и многое чего, непривычное для гражданского человека.

Старшина осмотрел содержимое Ванькиного чемодана, поставил наклейку с номером, и забросил на верхний ярус стеллажа.

– После дезинфекции сдадите мне гражданскую одежду, и положите в свой чемодан. Ваша фамилия?

– Шмаринов, товарищ старшина.

– По фамилии вы в конце списка, а зашли первым. Непорядок, – он проставил возле его фамилии номер наклейки, уточнил размеры для выдачи формы, и крикнул в сторону двери:

– Следующий Агафонов, заходите…

Спустя короткое время, они попали в руки бравого сержанта Удальцова в ладно сидящей на нём форме, с сияющими значками на груди.

Он хмуро оглядел новобранцев.

– Все за мной, и не отставать. Наказывать буду строго.

Новобранцы гурьбой заторопились за широко шагавшим сержантом.

– Куды идём, товарищ сержант, в баню? – поинтересовался Цапро.

– На кудыкину гору. Меньше слов, больше службы.

Баня являла из себя достаточно убогое помещение; общие скамейки, тазики, душ, но новобранцы были ребята деревенские, ко всему привычные, баня так баня. Ничем не хуже и не лучше других.

В предбаннике солдат в белом халате с машинкой для стрижки волос.

По очереди садились на табурет перед ним, и доморощенный парикмахер быстро обкорнал их головы с шевелюрами под ноль, наголо.

Когда настала Ванькина очередь, он понял, почему ёжились и вскрикивали те, кто был перед ним. Машинка была старая, рвала и жевала волосы нещадно, но худо-бедно, и он был пострижен, как все.

– Свои шобола складывайте отдельно, позже снесёте их в хим. обработку, и в прожарку. От букашек разных, и прочих насекомых, – сменил хмурое выражение лица на улыбку сержант.

– Прочих мы ещё не успели заслужить, – пробасил в ответ Приходько, аккуратно складывая свою одежду, – мабуть другие награды будут. Ну, шо копошитесь, як червяки сонные? – прикрикнул он на смущённых непривычной обстановкой ребят. – Айда за мной. Помыться опосля дороги, благое дило для будущего солдата.