Александр Венгер - Затяжной конфликт

– Давайте сменим того изящного паренька, он достаточно пробыл на передовой.

– Первый ряд, отходим чуть быстрее! Еще, еще!

Максимов стиль командования ребятам понравился, и сотня работала на удивление слаженно. По ходу дела выяснилось, что субтильного юнца зовут Петей, здоровенного пьяного детину в футболке с надписью « Пьянству – бой! » – Федей, а хлопца с казацким чубом, приплюснутым носом и глазами навыкате – Лёхой. На общем разношерстном фоне особо выделялся лохматый длинноволосый парень по имени Олег; как стало известно во время перекура – анархист, активист экологического движения и борец за права животных.

На вечернем сборе командиров Максим впервые увидел воеводу вблизи. Маленького роста, ширококостный, он был слегка похож на фотографию молодого Ленина, недавно попавшуюся в Интернете. Рядом с ним околачивался его помощник по прозвищу Толстый Вася, рыжий и лохматый как орангутан, сбежавший из зверинца.

Самозванец сыпал архаизмами, перемежая их жаргоном разных эпох: видать, общался на том свете со всяким сбродом. Был он также не прочь щегольнуть латинской фразой, вставляемой обычно не к месту.

– Ты кто таков? Не припомню тя допрежь сего дня.

– Виктора Блинова не было, я его заменял, – отрапортовал Максим.

– Раздолбая Виктора? Опять, поганец, рамсы попутал! А я гляжу, осьмая сотня ныне подвизалась отменно. – Резко сменив интонацию, он обратился к помощнику: – Зачем не доложил?

– Замотался, простите великодушно. Вижу, всё благоразумно – ну и не стал беспокоить.

В ответ на умоляющий взгляд Васи Максим ободряюще подмигнул: мол, никому не скажу, что ты не удосужился заглянуть на наш фланг и сейчас впервые услышал про отсутствие Виктора.

– Блинчикова – рядовым в одиннадцатую сотню, новенького – сотником осьмой, – распорядился воевода. – Как звать?

– Максим.

– Желаешь стать предводителем осьмой сотни?

– Нет.

– Во шельмец! Хвалю. Ну, не желаешь – твоя воля, а я уже тя приговорил. Dura lex sed lex 1 1 Закон суров, но это закон ( лат .). .

– Служу Всевышнему! – буркнул Максим. Небесного устава он не знал, но решил, что такой ответ подойдет.

– Служи, служи, – одобрил Самозванец и стал излагать план учений на завтрашний день.

– Ты не обижайся, что он тебя дурой обозвал, – шепнул Максиму Толстый Вася. – Это он так, для порядку.

По окончании инструктажа Самозванец подозвал Максима к себе. Устроил допрос: кто таков, зачем, откуда. Максим, как мог популярно, объяснил род своих занятий. Григорий рассказу о компьютерах не удивился.

– Вон оно как! Теперь-то я уразумел, отчего народ ныне такой бездумный, – кивнул он. – За вас эти ваши изделия думают, а вы уж разучились за ненадобностью. Скоро, глядишь, измыслите изделие, чтобы за вас девок любило – тады и вовсе без хлопот заживете.

Бессемейное положение Максима не вызвало у воеводы сочувствия.

– Это к лучшему, – заявил он. – Коли убьют, то ни вдовы, ни сирот. Даром что опосля Последней Битвы всё одно ничего из прежнего не останется.

Отрепьев сразу проникся к Максиму теплыми чувствами. Этому способствовало расположение приблудной кошки, постоянно ошивавшейся при Лжедмитрии. Она была изящна, аристократична и капризна. В ней чувствовалась благородная сиамская кровь, хотя изрядно разбавленная помойными генами. Григорий называл ее Мариной, безудержно баловал и безраздельно доверял кошачьей интуиции в оценке людей.

В одну из встреч Максим рискнул задать давно вертевшийся на языке вопрос:

– Послушай, почему командовать живыми назначили тебя, воскрешенного?

– По знакомству, – усмехнулся Отрепьев. – Меня Михаил-архангел уже не первый век знает, а вы, первоживущие для него terra incognita 2 2 Неизвестная земля ( лат. ). . Оттого и веры вам нет.

– А как получилось, что выбрали именно тебя? Почему, скажем, не Наполеона? Хотя ты не знаешь, кто это…

– Всё я знаю. Я, как вернулся к жизни, читать стал. Разобрался с грамотой вашей безграмотной и принялся за книги – исторические, философические, теологические. Ну, поставь ты Наполеона над русской дружиной – кто ж его басурманский язык разберет?

– Так он что, во французской дружине?

– Ничуть не бывало. Над галлами поставлена Дева.

Максим изумился:

– Дева Мария?

– Ты чего, ума решился?! Дева Жанна.

– А-а-а, Жанна Д’Арк?

– Ну да. А Наполеон твой, Буонапарте, как про это прознал, так напялил треугольную шляпу, поднабрал кой-кого из солдатиков своих – тех, коих в России положил, – и подался к Антихристу. Говорит: «Невместно мне подвизаться под началом у девки». Больно кичливый. А супротив меня он щен неприязненный. До Белокаменной допер, спалил ее к чертям свинячьим, прости Господи, да и драпанул, аки петух обезглавленный, кровию блюющий. Per aspera , да не ad astra 3 3 Per aspera ad astra – через тернии к звездам ( лат .). . А я царем на Москве сидел. За то обо мне пиесу написали и поют ее на разные голоса.