Иван Леонов - STATUS

Устал так, что спал, как убитый. Аккуратно протягиваю руку в сторону, но её нет рядом. Мысли с утра ясные-преясные, и я вспоминаю о том, как Яна проверяла мой статус. Ещё одно доказательство того, что от френдзоны до эрогенной один шаг… Шутки шутками, но теперь людям интересна, прежде всего, ваша цифровая тень, содержащая огромное количество информации. Человек стал цифровым контентом в прямом смысле слова, а контент, разумеется, бывает «интересным» или нет. Так что теперь человек человеку – лайк, или дизлайк, это уж как оценят.

Вот так выглядит простота естественного отбора у homo interneticus: она, самочка с милым личиком и красивым телом, просит вас приложить пальчик, чтобы убедиться, достаточно ли высокий ранг у самца, который хочет на неё претендовать. Добро пожаловать, господа, в неодекаданс, где, взявшись за ручки, торжествуют пошлость и технологии. Зазор под названием «романтика», в который можно было бы запрыгнуть и маневрировать, всё больше нивелируется, оставляя лишь сухую кристаллизованную иерархию. Мы ещё местами пытаемся играть в приличия, но прелюдия уже отменяется, и всё сразу сводится к «купле-продаже» друг друга. Осталось только оснастить опцией оценки статуса очки с дополненной реальностью, чтобы интересные «варианты» подсвечивались прямо у вас на виду. «Ой, а давайте с вами познакомимся, а то у меня на вас STATUS побелел».

Я двигаю технический прогресс, но меняю ли я мир в лучшую сторону? Так ставить вопрос, наверное, неуместно. Человек стремится быть животным, и ты, Ортон, тоже всегда знал это. А технологии лишь помогают ему и возвращают нас к аутентичным истокам, нашему началу. Какая-то неопервобытность… может показаться, что это тупик. Я бы сказал, что полностью уверен в этом, но оставляю себе шанс для отступления. Как поговаривал старина Ницше, многие человеческие начинания пахнут навозом, потому и расцветают. И я надеюсь дожить до того момента, когда из этой кучи вырастет что-нибудь достойное и даже, может быть, пахнущее приятнее, чем сейчас.

С другой стороны кровати доносится сонный голос Адама:

– Орти, она была офигенна.

– Понравилось?

– Не девка, а ящик Пандоры! Только я ума не приложу, где она всему этому успела научиться.

– Сдаётся, мы не первые, кто удивлен.

– Я скучаю, Ортон… Скучаю по чему-то такому совсем юному и нежному. Чтобы неуклюже ходила на каблуках и местами несла фигню невпопад; стеснительная и искренняя…

– Испорченная хорошим воспитанием и без короны на голове… Это в тебе тоска первооткрывателя говорит. Ты в Красную книгу загляни – они все давно вымерли.

– Ну что ты, Орти! Нормальные бабы, конечно же, есть, – дальше мы продолжаем в голос: – Жирные и страшные!

– Так что будем ценить то, что имеем.

– Ага.

Хорошее утро. Который вообще час?! Я громко произношу:

– HAL, сколько времени?

– Доброе утро, Ортон, десять ноль пять! – доносится с прикроватной тумбочки.

– Ну, блин!.. Я же должен быть через полчаса на совете директоров, – я про всё забыл вместе с ней. Ох уж этот секс без будильника. – Она давно ушла?

– Примерно два часа назад.

– Она звонила кому-нибудь?

– Да.

– Кому?

– Я не располагаю такой информацией.

– Варианты?

– Упоминание таких слов, как «люблю тебя» и «скоро встретимся», говорит, что это был кто-то из близких.

– Обычное дело. Так себе… Пару баллов по шкале моего дерьмометра, – давит из себя Адам, уткнувшись в подушку.

– HAL, найди мне свободную машину. Мы едем в офис.

– Ортон, машина прибудет на паркинг в течение пяти минут.

– Ваше сиятельство всё-таки почтило нас своим присутствием! – Эмма, председатель совета акционеров, говорит иронично-успокаивающим тоном, будто нет никакой спешки и ничего страшного не произошло из-за моего небольшого часового опоздания. – Ортон, вы меня нарочно продвинули в председатели вместо себя, чтобы можно было опаздывать? Да?

– Прошу меня простить великодушно.

– Вероятно, тестировал очередное приложение? – Фрэнк, мой лучший приятель в совете, пытается иронизировать. – Как прошло?

– На ура! – присаживаюсь за стол и осматриваюсь. Семеро гостей, отдельные предприниматели-инвесторы и главы инвестиционных фондов – все в сборе. Одним нет и сорока, другим под шестьдесят. Вытянувшие в жизни счастливый билет, поймавшие удачу в нашем непростом деле. Смотрю на них и улыбаюсь. – Господа, рад всех вас приветствовать. Я так понимаю, старый мир опять не даёт нам покоя и вставляет палки в колёса?