Михаил «Норман» - Доброволец. Записки русского пехотинца

– Норман, ко мне!

Это Аркадич. Он стоит в полный рост, держа автомат наизготовку, не отрывая глаз от административного корпуса. Я падаю рядом одно колено, вскидываю РПГ-7 на плечо, большим пальцем поднимаю планку прицела.

– Цель – вышка над проходной. При первом выстреле с той стороны уничтожить к черту!

– Есть.

Проходная справа, метрах в пятидесяти, над ней вышка – нечто вроде фантазийной башенки с флюгером над шатровой крышей. Прицел выставлен на сто метров, значит надо брать ниже, над самой балюстрадой. Внутри, за небольшими прямоугольными окошками никакого движения не заметно, да и в здании тоже. Держу цель. Слева один из разведчиков настороженно поводит длинным стволом снайперской винтовки, бдительно пася окна. Справа ополченец Поляк, также припав на колено, нацелил на фасад тубус реактивного огнемета. Минуты текут в тревожном ожидании. Проходит полчаса, прежде чем из проходной появляется невысокая крепкая фигура в светлом камуфляже. Это Сибирь, комбат Батальона «Имени Александра Невского». Похоже, неприятельская крепость «подняла белый флаг».

Целью нашей операции было захват тюремного учреждения, а именно колонии общего режима №22. Эта зона, представляющая собой, как и положено порядочной тюрьме, обширную и неплохо укрепленную крепость, находится на окраине поселка Комиссаровка, прямо у железнодорожной ветки, по которой проходила административная граница Луганской и Донецкой областей, а заодно и линия фронта между войсками ЛНР и расположившимися на Дебальцевском плацдарме частями ВСУ. Во время летнего наступления ополченцев в сторону Дебальцево в тюрьме работал украинский корректировщик, направлявший огонь вражеских минометов. От их огня батальон понес потери. Корректировщика пытались снять снайперским огнем, но неудачно. Саму тюрьму тоже не захватили, лишь постреляли по окнам. Позже, по словам бывалых ополченцев, там некоторое время базировалась какая-то украинская ДРГ. Последнее время, правда, никакой враждебной активности там не замечалось. Правее и левее колонии №22 на линии фронта стояли отряды казаков, но сама она оставалась подконтрольна украинскому правительству. Правда, какого либо серьезного сопротивления со стороны тюремной охраны наши командиры не ожидали, строя свои расчеты на внезапности и натиске. Пока мы занимали позиции, комбат направился на проходную, один и без оружия прошел на территорию и предъявил начальнику зоны ультиматум о безоговорочной капитуляции в течение тридцати минут.

Большая часть служащих и охраны разбежалось подальше от сложностей жизни еще летом, а те, что оставались верны служебному долгу, оказались застигнуты врасплох. В итоге, получилась классическая операция «вежливых людей»: свалиться, как снег на голову, предъявить весомые огнестрельные аргументы, а потом вежливо попросить не валять дурака и сдаваться «по хорошему», пока не вышло «по плохому». Позже в украинских СМИ пройдет информация о том, что колония №22 была захвачена отрядом террористов в масках в количестве до 60 штыков при двух БТР. На самом деле нас было 15 человек на трех легковушках.

Зона была взята под контроль. В оружейной комнате и тайниках мы захватили больше сотни единиц огнестрельного оружия, главным образом автоматов Калашникова и ПМов. Позже, всех заключенных колонии эвакуировали на 15 зону, в Луганск. Персонал был отпущен по домам. Зона стала опорным пунктом ополчения во фронтовой полосе, к тому же на ней разместилась база разведки и учебка батальона, а также (и, вероятно, это было ее главное назначение) узел связи и радионаблюдения. В безопасных подземных помещениях проходили совещания командиров отрядов, а во время Дебальцевской операции в феврале 2015 года там даже расположится временный штаб командира бригады «Призрак» Алексея Мозгового. Позже, под самый конец операции, когда почти все бойцы уйдут к Дебальцево, наша база окажется под угрозой захвата прорывающимися из котла войсками противника, но все обойдется.

Будут и обстрелы украинской артиллерией, и ночные наскоки вражеских ДРГ, и еще много разного, но все это случится потом, а пока рычит мотор, студит лицо холодный ветер, и нет ничего, кроме серого рассвета, тяжести оружия и решимости встретить все, что приготовила нам судьба. А на часах: 6 часов 35 минут утра, 25 ноября 2014 года.

Комиссаровка. Патруль на линии фронта