Александр Филатов - Список Магницкого, или Дети во сне не умирают

Шеф: «Я вас не отпускаю. Если бы я вами был бы недоволен, то давно уволил бы. Работайте, пока не совершите чего-нибудь такого, после чего мы бы вам сказали: мы могли бы вас вообще,но мы добрые – пишите по собственному желанию».

ОРЛС меня не отпускает: «А вот еще ваша бывшая жена написала генералу Реймеру, что вы пьяный на свидания с ребенком приезжаете. Возможно, она наговаривает на вас, но, чтобы пресечь подобные наговоры, мы рекомендуем вам более не встречаться с дочерью». Далее они, подполковник и майор, объясняют мне «по законам гор», как у них в Дагестане… В общем, по-человечески: «Если надеетесь работать в Бутырке, откажитесь от встреч с четырехлетней дочерью. Жена вас видеть не будет и не сможет судить, пьяны вы, с похмелья и т. д.». Честно говоря, мне обидно. Дочь я так люблю и страдаю от потери малышки, что, наверное, будь она наркоманкой, наркотики ей покупал бы! Лишь бы ей было хорошо.

Поигравшись пару месяцев, продюсер мою жену бросил. Потом у нее был один, еще один… После ТВ она трудоустроилась секретаршей в теплосеть города Королева. Опустилась: стала много курить. Что бросил любовник и потеряла работу на ТВ, в бессильной ярости обвиняла меня. Естественно, настраивала дочь против меня, предлагала ей соблазнительные для детского ума альтернативы в воскресенья наших встреч.

В предпоследний раз, когда я приехал для свидания с дочерью, я застал ее сидящей на ящике с пивом. В ящике отсутствовало три бутылки: к 10 утра выпили мама, ее кузен и брошенный тетей дядя… Я перестал приезжать.

Воздастся же тем судьям, которые от «плохих» отцов отдают детей матерям-бл… м. Судья: «Ваше заявление о передаче ребенка на воспитание – преждевременно». К месту станет, когда мать под забором начнет валяться? Дочь же, стартуя, закурит?

На обратной стороне другого факса расписываюсь, что беседа по поводу «сигнала» бывшей жены проведена. После семьи Бутырка отнимает у меня и ребенка.

С выговорами по шею, но нет ни Маши, ни медведей (т. е. зарплаты).

Захожу на Кошкин дом. Гордеева вызвала на беседу людоеда Колю (через него, когда повезут на суд, Савушкин угрожал передать «разоблачающие» ПБ материалы). Спрашивает: «Человечина на что похожа?» – «Как вам сказать?» Медсестра Альбертина Михайловна: «На оленину?» Людоед, оглядывая ветхую старушку: «Вот вас я бы не стал есть».

Чугунное лицо начальника оперчасти Бутырки Кравчука – полное выражение сущности тюрьмы. Снаружи – строгость, внутри – порок. К табакокурению мы привыкли, но вдумайтесь: все женщины-психиатры Кошкиного дома курят, сестры – две трети, женщины-инспектора – 99 %. Мужчины-психиатры ПБ не курили и не курят (шеф постоянно бросает). Как же дамы у нас волнуются!

Нормально из Бутырки не уйдешь. Отправляю рапорт экстренной почтой.

16.03.12

Пытаюсь предать настоящий дневник гласности. Иду на юбилей (50 лет) влиятельного депутата в известном клубе. Юбиляр любит живопись, и ему последовательно вручают полотна. С более «скромными» подарками полярник, посол Австрии (женщина), послы африканских стран, актер Джигурда. Скульптор Церетели, естественно, с картиной. У Церетели журналист спрашивает: «Лучшая ли это картина?» Церетели: «Последняя».

Когда юбиляр начинает петь с Кобзоном (21.10 – час и десять минут после начала вечеринки), захожу в мужской туалет. Двери не до пола. Из одной, благо закрытой кабинки, торчат четыре ноги: две мужские в полусапогах и две женские, голые. Захожу пописать в соседнюю кабинку. Из-за стены смачное ритмичное сопение.

Не успел вымыть руки, в туалет влетают четверо молодых мужчин (тридцатники). У меня: «Зажигалка есть?» – «Нет». Заработала своя.

Беру очередную рюмку «шиваса», возвращаюсь за стол, где, кроме меня, высоченная мисс Вселенная 2012 и вице-мисс прошлых годов.

Дневник депутату передать удалось в два часа ночи. Он бросил конверт с бумагами в пакет с какими-то бутылками и обещал почитать.

27.03.12

Я на больничном по поводу ОРВИ. С температурой 38 еду в Бутырку забрать санитарную книжку для новой работы. На входе встречаю Неприличную и мисс Вятку (Яркову). Обе ничего не знают про мое увольнение. До 16-ти (окончания рабочего дня) далеко, а они уже сваливают.

В ПБ Гордеева отбирает у меня ключи от трех кабинетов – установлены на мои деньги, слышу первые новости: за 15 дней три трупа (инфо: инспектор Алексей, позже подтвердил воспитатель, шмонавший на бутырском входе. Врачи молчат). Фабрика смерти бессердечных халтурщиков продолжает черную работу!