Марина Болдова: Шанс (Коммуналка)

– Я позвоню Нани, она наверняка там. Тогда мы заедем к ней, она точно всех в деревне знает, к ней лечиться ходят. Аля набрала номер дачи и поговорила с Катиной свекровью, объяснив, зачем они к ней едут.

«Господи, как она постарела!», – подумала Аля, когда Нани открыла ей дверь, – «Это страшно – пережить своего ребенка, хотя и такого непутевого, как Равиль».

– Здравствуй, дорогая, – Нани поцеловала Алю в щеку, – Проходите.

– Нани, как ты?

– Терпимо, детка, терпимо. Я вот тут тебе кое-что приготовила, садитесь за стол, – Нани надела очки и развязала тесемки старой картонной папки. Сундуки-то помнишь, те, что на чердаке? Все руки столько лет до них не доходили, а сейчас времени полно, вот я и залезла.

– Так мы с Катей, вроде бы, все ценное из них вытащили? Лампа вон, керосиновая, и сервиз. Вернее, то, что от него осталось. Я смотрю, ты и покрывала с вышивкой отстирала.

– А бумаги вы с Катей обратно в сундук бросили!

– Так там счета какие-то, справки больничные. Кому это нужно? Тем более, там и прочесть-то ничего не возможно.

– Возможно… А я все разобрала. И, смотри, что получилось. В этой стопке счета за кирпич, краску, гвозди. Кое-где дата сохранилась – 1901 год. Больницу тогда здесь строили. А вот распоряжение: оплатить счета…приказчику…и подпись – Виктория Фальк.

– Да, Карташов в своей статье упоминал, что в 1902 году она открыла в Заречном больницу. Лялька эту статью в журнале прочла, с этого они с Галкой и начали раскручивать историю семьи Фальк! – вставил Беркутов.

– Больницу поставили за семь месяцев, очень маленький срок. Словно торопились. И главным врачом в ней стал Михаил Евграфович Никольский. Вот здесь, – она пододвинула пачку пожелтевших листков к Але, – Справки, счета, подписанные уже им. А теперь смотри. Вот письма. Письма Виктории к нему. Я разложила их по датам. Вы почитайте, я пока самовар поставлю.

Аля развернула один листок и ахнула: ей показалось, что почерк ее собственный. Если бы не почти совсем выцветшие чернила, она могла бы подумать, что писала она сама.

… «Мой дорогой, мой единственный Мишенька! Как не хватает мне тебя здесь, рядом. Я знаю, что ты добровольно разделил со мной непосильную ношу, за что и благодарна без меры…и еще я тебе благодарна за то, что дал Розочке свою фамилию…даже ценой своего семейного благополучия…Марго совсем плоха, думаю, счет идет на дни. Приезжай, осмотри ее. Я не могу доверить это никому другому. А внучку мою, Розочку, оставь с няней. Варвара хоть и девочка совсем, но троих сестричек вынянчила. Да и мать ее, Анюта, поможет…10 Январь 1910»…

– Нани, Розой звали мою бабушку! Неужели это о ней тут пишет Виктория?

– Вероятно, да.

– Точно. Аля, вот и связь! Вот, почему ты похожа на Викторию Фальк! Ты ее правнучка! Что и требовалось доказать, – торжествующе поднял палец вверх Беркутов.

– Читай дальше, детка. Другие письма, – почему-то вздохнула Нани.

«…сегодня пришло письмо от Яна. Спрашивает про Марго. А я все радуюсь, что вовремя мы его отослали в лицей. Ему еще учится там почти два месяца. Как приедет, женим его на дочке Боровских Марте. Девочка не красива, но воспитана и умна…Бог даст, Ян так ничего и не узнает…3 Апрель 1910»

– Виктория скрывала от сына и беременность сестры, и роды. И то, что у нее дочь. Почему? – Аля развернула следующее письмо.

«…Спасибо, дорогой, что приехал…вот так бывает, свадьба, а за ней сразу и похороны. Марте пришлось сказать, что все это время Марго сильно болела, была в беспамятстве, потому ее к ней и не пускали…Ян очень расстроен, Марта, умная девочка, не отходит от него ни на шаг…Здорова ли Розочка, прошли ли боли в ножках? Ты, Мишенька, балуешь ее очень! Ты с ней построже, восемь лет девочке…Хорошо, Мишенька, что наши опасения о физическом и умственном ее нездоровье не оправдались, а то, что простужается часто – не такая уж и беда….21 Май 1910»

– Значит, Марго умерла на следующий день после свадьбы родителей Эмилии. А сама Эмилия родилась только в 1917 году. Интересно, жива ли была еще тогда Виктория?

– Нет. Виктория умерла в том же, десятом. Возьми, детка, последнее письмо, оно самое важное, – опять вздохнула Нани.

«…Мишенька, дни мои сочтены….Прощай, дорогой мой человек, Бог не дает нам больше времени. Видно, виновата я перед ним!..Твоя жена Наталья заходит ко мне каждый день. Сегодня был и твой сын, Алешенька. Он так на тебя похож!..Мишенька, после моей смерти расскажи Наталье правду, что Розочка не твоя дочь. Освободи душу от обмана… Но, прошу вас обоих, заклинаю: пусть Ян никогда не узнает, что отец Розочки – он…13 Август 1910»