Элиз Вюрм - Каждый раз, когда мы влюбляемся

Элизабет подумала, силен, слаб… когда наши глаза падают вовнутрь, мы поступаем исходя из увиденного.

– Нет ничего больнее, чем обижаться на себя, – Сказала Элизабет, Рику. – Обижаться на других… не так страшно.

Он посмотрел на нее очень внимательно, юный мужчина…

– Почему?

– Когда обижаешься не себя понимаешь, что … ты можешь быть очень умной, но тебя все равно обманут!

– Почему?!

Рик был странно похож на Лино, он даже смотрел как отец!

– Мы все хотим кому-то верить, из-за желания верить умерло больше людей, чем из-за желания любить!

Рик немного нахмурился.

– Верить или любить. Любить или верить.

Он посмотрел на кухню в стиле Хай-тек, в которой они сидели за молочно-белым столом, на молочно-белых стульях-креслах.

– Ты любишь Хай-тек? – Удивился Рик.

– Я приняла этот дом таким, какой он есть.

Элизабет мягко улыбнулась.

– С возрастом начинаешь понимать, что менять нужно только себя.

– С возрастом?

Он весело улыбнулся.

– Мне тридцать восемь лет, и иногда я чувствую себя на все свои тридцать восемь.

Она тоже посмотрела на эту кухню в футуристическом стиле.

Лино уже жил в этом доме. С кем? Она никогда не спрашивала его об этом, и не спросит. Есть такие вопросы… их не нужно задавать даже самым близким людям!

– Моя дочь, – Сказала Элизабет, Рику. – Не хочет ничего понимать. Как Бальтазар.

Она вспомнила о кофе, которое он приготовил для нее, взяла чашечку и отпила глоток.

Кофе было очень ароматным и вкусным.

Элизабет улыбнулась Рику.

– Отличное кофе! Спасибо!

Мальчик порозовел от удовольствия.

– Люби свою мать, Рик – Судьба добра к тебе: у тебя есть мать!

– И папа. – Сказал он.

– Да. Это значит, что она добра к тебе вдвойне!

Она отпила еще кофе.

– Но мать это твоя спина – опора. Нормальная мать.

Музыка Джона Серри рядом с ними… «Lumia Nights»…

– У тебя хорошая мать, Рик…

Элизабет посмотрела на Джулио уснувшего в своем стульчике-кресле.

– Мне кажется, что нет плохих матерей, есть мертвые люди, живые, но мертвые…

– «Время» – это другое название рока, слепой и беспощадной силы, которая ходит по кругу, ничтожа все сущее. В Коране эта сила называется «Дахр» и бедуины, отвергая обращенный к ним призыв Единобожия, заявляют: «мы живем и мы умираем, и убивает нас только время (дахр)…

Лино закурил сигару Romeo y Julieta.

– Культ времени существовал в древнем доисламском Иране. Имя этого «бога» – Зерван, откуда название древнейшей религии ариев – «зерванизм». Древним грекам тот же «бог» был известен как Отец-время, Кронос, он же Сатурн римлян. Уран-небо и Кронос-время у греков разделены на два разных эона, следующих один за другим. У иранцев время и небо совпадали, отсюда выражение «чархи-фаляк» – «колесо рока» или вечно вращающееся небо, которое как кукловод поднимает из шкатулки марионеток и снова сбрасывает их, стуча костями, на дно, когда они отыграют свою роль.

Он замолчал, прислушался к музыке Джона Серри…

– Есть такая легенда… Один мудрец сказал: «Отрубите музыкантам руки, они играли фальшиво. И пусть они никогда больше не нарушат гармонию звуков».

Элизабет показалось, что гармонию Лино тоже нарушили.

– Если можно, надо простить человека – меньше хлопот.

Он выдохнул дым сигары, заглянул ей в глаза.

– Мне не хватало твоей любви. Мне не хватало быть с тобой. Мне не хватало видеть тебя, твои глаза и губы. Без тебя я не был счастлив до конца.

Его лазурно-голубые глаза потемнели, стали цвета ночного Океана…

– Мужчина может быть счастлив без любви, но не может – без женщины!

Она тоже заглянула ему в глаза.

– А женщина не может быть счастливой без любви, но может – без мужчины!?

– Да.

Его глаза вспыхнули, он улыбнулся.

Элизабет засмеялась.

– Это правда, девочка моя, я всегда думаю о тебе, я думаю, что ты подумаешь обо мне, если я поступлю так или вот, так…

– Я твоя совесть, Лино?

– Душа. Совесть это Дьявол, с ней всегда можно договориться, а Душа… ее можно заткнуть только на время!

– А потом?

– Когда она заговорит с тобой (или накричит на тебя?) захочется повеситься.