Арал Сатыбалдин - Дети декабря

– О… вы уже забыли, дорогая, я сейчас назову: «6 этаж», «Иссык» грильбар.

– И ты все оплатил? – спросила она. – Да ты просто Крез… Или что-то в этом роде… И еще прихватил коробку вина.

Семен восторженно смотрел на Дашу, он просто не мог отвести глаза.

– Слушай, Семен, где ты только деньги берешь?

– Я торгую, дорогая, – сказал Семен, – джинсы, косметика и все такое – на жизнь хватает.

– Ну ты и Буратино! – сказала она, – Хорошо знаешь, на что падки женщины, ну да ладно. Его величество дефицит! Выпьем за передовиков торговли.

Я распахнул настежь окно. Умытые дождем влажные листья ярко зеленели. Город проснулся, зашумел. Горожане заполняли улицы. Даша села на стул и, закинув ногу на ногу, закурила.

– Давайте вызовем такси и съездим в «Самал», позавтракаем, – сказал Семен.

– У него денег так много, что он не знает, куда их потратить, – сказала Даша, – Правда, правда. У него все карманы набиты деньгами.

– В «Самал», с утра? – спросил Санат. – Да вы что? Нет, я не поеду.

– Мы собираемся на рыбалку в аул, поехали вместе, Санат.

– Поехали, право – сказала Даша. – Представь себе, как бы мы чудесно провели время! А каких людей бы встретили. Поплавали бы на реке и покатались на лошадях!

– Ты представляешь, Санат, как она умеет плавать – обалдеть!

– Даша? Плавает? – спросил Семен, – не может быть!

– Скоро скачки, кокпар, – сказал я, – давайте съездим. В «Самал» я не поеду, мне на работу, в редакцию. Да и потом мы с Санатом отстали от вас. Езжайте сами.

Даша облокотилась на стол.

– Ну поехали, Дастан, Санат! Да будьте вы людьми, наконец. Вы хорошо подумали? – спросила она и выпрямилась, – Мы едем, Дастан?

– Я не могу. Поезжайте сами…

Даша встала, Семен открыл перед ней двери.

– Мы поехали, я не прощаюсь, – сказала она.

Я вышел проводить их. На лестнице Даша обернулась, и я поцеловал ее. Она смахнула челку со лба и томно протянула:

– Какие телячьи нежности, боже мой…Сема, лови такси!

Машина остановилась у края тротуара. Семен открыл дверцу и усадил Дашу. Я поднялся к себе, убрал со стола бутылку со стаканами, надел пиджак.

– Вот она такая Даша, – сказал я, – это моя судьба.

Санат стоял у стола и молчал.

– Встретишь другую, мало ли на этом свете таких, как она, – сказал он.

– Таких, как Даша, поверь мне, нет на всем белом свете.

– Где вы познакомились, в университете? – спросил он.

– Нет, в госпитале, я туда попал после ранения. С этого все и началось. Даша работала операционной сестрой. Потом я разыскал ее в Алма-Ате, где она училась в медицинском. И снова пошло-поехало. В феврале мы съездили к моим родителям. Мы женимся. Свадьба в декабре.

– Почему декабрь? – спросил Санат, – Если уж на то пошло, то лучше августа нет месяца.

Я обнял Саната за плечи.

– Это не обсуждается, – сказал я, закуривая, – У моего отца умер брат, ты понимаешь. Ну, что, поехали?

– До свадьбы надо еще дожить, – сказал Санат, – Я возьму зонтик на всякий случай.

– Да, это правильно, – сказал я и запер дверь на ключ.

Мы спустились вниз, и я остановил такси.

В госпитале мы делили одну палату с Маратом Балжановым, механиком танкового батальона. Когда я вернулся из перевязочной, он сидел на кровати разложив перед собой как карты письма и фотографии. Костыли были прислонены к тумбочке.

– Что, перевязали? А теперь пошли, пройдемся, я приготовил для тебя сюрприз, – сказал он, взяв костыли, – познакомлю с девушками из хирургии.

– Ну, хорошо, – сказал я и посмотрел в зеркало, которое висело на двери. – Ты бы сделал мне сюрприз, если бы объявил, что завтра нас отправляют домой.

– Ну что? Болит рана?

– Что-то зудит, – ответил я, – не пойму.

– Значит затягивается, – сказал Марат, – ну давай, лентяй двигайся. Девушка с каштановыми волосами и синими глазами – моя, сразу говорю!

– Да все твои: и брюнетки, и блондинки. Мне все равно.

По усыпанной гравием дорожке, мы доплелись до хирургического отделения. Потом свернули за угол и сели на скамейку. Марат прислонил костыли. Мы закурили. Было нестерпимо жарко. Яркий диск солнца стоял прямо над нашими головами.

– Даже у нас в Аральске не так жарко, – сказал Балжанов и вытер затылок платочком, – И надо же было угодить именно в этот госпиталь!

– Благодари Бога, что сюда переправили, а то загорали бы где-то в Афгане, в санчасти.

– Вон они, идут, – сказал Марат и выбросил сигарету, – Да убери ты костыли!

Мы встали.

– Даша, – сказала светлокожая девушка с каштановыми волосами, синими глазами, стройная как бамбук и протянула руку, – А это Венера. Знакомьтесь. Марата мы уже знаем.