Артур Юркевич - Ормедея. Тайна одной женщины

– Что привело вас в такое волнение, профессор? – спросил Дато.

– Да, что вы увидели в надписях? – пискнул Гия.

Профессор посмотрел на смятые бумажки, которые буквально душил в кулаках.

– Вы позволите? – сел он на свободный стул. Трое друзей также вернулись на места. Он разгладил морщинистыми руками кальки и уставился на них, словно видел впервые.

– Понимаете, дело даже не в надписях, в них как раз ничего особенного. Рисунок – вот в чем суть. Это единственное изображение на кувшине или были еще?

– Почему вы решили, что это кувшин? – спросил Дато.

– Гия рассказал, да? – не удержалась Мари.

– Ничего я не рассказывал, – буркнул тот в ответ.

– Все же кувшин, – сглотнул профессор. – Расколотый борджгали: символ столь редкий и даже легендарный, что я ни разу не встречал его изображений, только слышал. И, честно говоря, уже и не надеялся увидеть…

– Мы тоже удивились… – начала было Мари, но Дато стукнул ее под столом.

– …И когда Гия, – он почти ласково потрепал его по кисти, – когда он принес рисунки… Я как без головы остался! Помчался следом с прытью, какой и в юности себе не позволял.

– Так вот как вы здесь оказались, – ответил себе на мучавший его вопрос Гия.

– Простите, профессор, но что же он означает? – спросила Мари.

– Тут нужна композиция целиком, так сказать, нельзя рвать смысловую нить вещи с ее контекстом. Ведь был контекст, да? Было что-то еще? – вопрошающе смотрел он на Дато.

Старик явно снова испытывал прилив неких сил.

– Вроде было что-то, сейчас не упомню… – уклончиво ответил Дато.

– То есть как?! Снова обман?! – взвился профессор, но спохватился. – Просто я не могу понять, как вы не помните деталей столь необычайного квеври…

– Так я и видел-то его всего мельком…

– В каком смысле? У вас его нет?

– Нет. И не было.

– Как это понимать? Гергедава! Как это понимать?! – почему-то напустился он на Гию.

– Очень просто, – ответил Дато. – Я на Сухом мосту [33] Сухой мост – мост с блошиным рынком в центре Тбилиси. этот кувшин и встретил. Понравился мне один старик. Заговорили. Вот я и подумал помочь.

– С чем помочь? – уставился на него профессор.

– Отнесу, говорю, в университет, пусть расшифруют надпись, может, цена прыгнет.

– А женщину с борджгали зачем срисовали?

– Так тоже удивился, никогда такую не видел.

Возникла пауза. Старик барабанил пальцами по столу. Затем заговорил раздраженно:

– Я вам откровенно скажу, что, если вы меня обманываете, будут последствия. Вы тоже в нашем университете? Гергедава, вы его откуда знаете? Наш студент?

– Друг детства, – не стал врать Гия.

– А в университете я не учусь, – обманул Дато.

– Смотрите, я наведу справки, я обращусь куда следует… – выговаривал профессор. Он поднялся, оперся руками на стул: – Как мне найти вашего близкого на Сухом мосту?

– Какой он мне близкий, я же сказал: парой слов перекинулись. Думаю, там сидит.

– Не вздумайте лгать, юноша, – потянулся он к бумагам, – это будет иметь последствия.

– Подождите, зачем они вам? – подался вперед Дато.

– Не ваше дело, – враждебно ответил старик. – Отдам хозяину на Сухом мосту. С вами, Гергедава, я не прощаюсь, – добавил он и двинулся к выходу. Когда от профессора осталась лишь невидимая, но осязаемая напряженность в воздухе, Дато насилу улыбнулся:

– Ну и тип! Такой спектакль устроил. Гия, ты ему точно ничего не говорил?

– Ни слова. Только листы на стол положил. А он вон как погнался!..

– Неприятный человек, как змея, – тихо сказала Мари.

Друзья замолчали. Каждый чувствовал исходившую от старика опасность. Было ясно, что тот вознамерился причинить им неприятности. Наконец Дато высказался:

– Забудем пока о нем. Главное, что теперь знаем: кувшин и вправду уникальный.

– Я это сразу понял! – фыркнул Гия.

– Молодец. Нужно самим надпись расшифровать.

– В принципе, это не так сложно. Я знаю, что делать, – сказал Гия.

Вскоре друзья уже сидели в читальном зале «публички» [34] Национальная парламентская библиотека Грузии – ведущая государственная библиотека Грузии; основана в 1846 году; с 2000 года носит имя выдающегося грузинского писателя, поэта и политика Ильи Чавчавадзе (1837–1907). – библиотеки на Руставели. С помощью словарей они занимались алхимией: переплавляли угловатые, монументальные, как древние церкви, буквы асомтаврули в округлый, изящный танец мхедрули, призывая к жизни затерянный в веках смысл. Трудились Гия и Мари. Дато сказал, что уже поработал, заново перенеся надпись на кальку. Он коротал ожидание, следя за голубями, хлопавшими крыльями под потолком зала: «И как только они здесь оказались?» От праздных мыслей его оторвал Гия. «Готово», – сказал он, потирая покрасневшую шею. Дато схватил лист и прочел вслух, негромко, чтобы слышали только друзья: