Елена Глебова - Такси на комоде

Маленький городишко Черяпинск имел в то время огромное будущее. Настоящая пром. зона, он, как чертозианская мозаика, был собран из разнородных промышленных производств. Сюда стекался рабочий класс со всего Союза, город разрастался, приезжим от предприятий выделялись комнаты в общежитиях, а некоторым счастливчикам даже доводилось получить квартиру в какой-нибудь новенькой призаводской хрущёвке. И Лида уже грезила своим углом, хотелось съехать от тётки, хотелось расправить крылья и начать свою взрослую самостоятельную жизнь. Вот ещё кто бы подсобил. Наушничать, нет, не наушничать, а выполнять чётко и сухо, строго и без эмоций, скрупулёзно и педантично, аккуратно и беспрекословно свои обязанности в коллективе. Она – не только официантка элитного ресторана, она – сотрудник органов, а это звучит гордо. «Родина сказала «надо» – партия ответила «да»». С этим девизом девушка уснула на своей скрипучей раскладушке под старым заштопанным пледом. Сгрызенный карандаш выпал из худенькой полудетской руки и закатился к плинтусу за связанный из тряпок цветастый самодельный мещанский коврик. На спящую девочку пока ещё безмолвно взирали огромные настенные старинные часы с гирями. Их равномерный стук убаюкивал. На полированном столе, сложно сказать, где и у кого раздобытом тёткой, вместе с газетой «Правда» лежало деревянное расписное пасхальное яичко. В Бога официально никто не верил, но и тётка, и сама Лида очень дорожили этим сувенирным яичком, словно оно связывало их с прошлым какой-то невидимой, очень тонкой, но прочной ниточкой. Вязаная крючком незамысловатая скатёрка, самовязаные домашние тапочки-следки, шторы, перешитые из старого порванного покрывала, «История КПСС» в матерчатом изумрудного цвета потрёпанном переплёте и стакан в металлическом подстаканнике – эти предметы Лида сохранит в своей памяти до самой старости.

Дворники ещё с пяти утра вручную, покрываясь потом на морозе, усердно, с характерным вынимающим душу скрежетом совковых лопат, расчищали заснеженные дворы, чтобы рабочий класс мог как-то добраться до автобусных остановок. Редкие переполненные автобусы ходили из рук вон плохо. Их упорно ждали озябшие граждане, проклинающие советский быт и втихаря обещающие себе непременно проехаться «зайцем» и не компостировать свой автобусный билетик. А если контроллёр нагрянет? А чтобы нагрянуть, надо сначала в этот автобус влезть, а коли влез – научиться дышать, стоя на одной ноге на последней ступеньке. И главное – не выпасть навзничь на спину при открывании дверей, что случалось не редко. На дворе стоял январь 1971 года. Ленивая «двойка-экарус-гармошкой» выплюнула часть своих пассажиров недалеко от кинотеатра «Радуга». Лида с оторванной пуговицей на пальто и испорченным настроением, с оттоптанными мужчиной с ребёнком ногами и вязаным беретом, съехавшим на одно ухо, шустро бежала по направлению к «Медведю». Опаздывать было нельзя. Можно было приехать неумытой, без причёски, больной с температурой, но только не опоздать.

Вообще порядки «Медведя» очень сильно напоминали армейский быт. Лиде первым делом выдали форму: дорогие чулки в сеточку, кожаные чёрные туфли лодочкой на высоком каблуке с модным в то время названием «полбуханки», короткую шерстяную юбку-шестиклинку, тоже чёрную из добротной дорогой прибалтийской ткани (где они такую ткань раздобыли – одному Богу известно, но юбка приводила Лиду в неописуемый восторг) и кипельно-белую достаточно строгую блузку с умеренным декольте. Вроде бы и не совсем политкорректно, но в то же время даже придирчивый Шеремет ни слова не сказал против, когда утверждал форму для штатных сотрудников «Медведя». Достаточно элегантный образ дополнял белоснежный накрахмаленный кружевной передник и такой же кружевной головной убор, который вставляли спереди в причёску «бобетта». Это была кружевная диадема, которая могла украсить практически любой тип лица. Лиде «поставили» походку, показали, как правильно ставить ступни ног, находясь подле клиента, как грациозно наклоняться всем корпусом, но в то же время достаточно элегантно, как не уронить блюда в несколько этажей на одном подносе, как и в какие именно фужеры, рюмки и бокалы наливать алкоголь, как изящно и непринуждённо, а вместе с тем незаметно и быстро менять наполненную пепельницу, если гости изволят курить, и множество нюансов, в том числе как вежливо, тактично и деликатно отказаться от предложения услуг иного характера. Жизнь закружилась в целом водовороте событий. Перелицованное тёткино пальто давно утратило свою актуальность.