Самид Агаев - Не говорите мне прощай

– А в худшем? – спросила Хельга.

– В худшем – в конце дня заберете.

– К сожалению, у меня нет времени даже на лучший случай. Увы, я должна вернуться на работу. Наверное, в другой раз. Но я вам все равно благодарна. И рада знакомству.

Хельга вздохнула и развела руками.

– Оставьте ключи, – сказал Нилов, – когда будет готово, я вам позвоню.

– Фантастика! – изумилась женщина. – Вы это серьезно? Просто как в кино про американский образ жизни. Вы – джентльмен, право слово. Я даже растеряна, а мне это несвойственно.

– Не беспокойтесь, – ревниво сказал Авдеев, – все будет в лучшем виде. Я лично загоню машину на подъемник и все проконтролирую.

Хельга отдала Нилову ключи, техпаспорт и продиктовала номер своего телефона. После этого она ушла.

– И сколько же у нее было мужей? – спросил Нилов, глядя ей вслед.

– Понравилась? – заметил Авдеев.

Нилов пожал плечами. Он отдал ключи Авдееву, а сам отправился оформлять заказ – наряд на машину. Саша загнал «Ладу 2105» на подъемник, но контролировать работу вопреки обещанию не стал.

– Мавр сделал свое дело, – сказал он, – мавр может уходить.

– А кто машину будет забирать? – спросил Нилов.

– Сама заберет. Ты только на улицу выгони. Ты же джентльмен.

– Не хами.

– Джентльмен – не ругательное слово, – миролюбиво заметил Авдеев, – но все равно – извини.

– Гонорар за стихи – пополам.

– Это ты сам Кате скажешь, ладно? А я пошел. Мне недосуг и невдомек. Она тут, кстати, интересовалась, почему ты приходить в гости перестал. Зовешь тебя, зовешь.

– Скажи, занят сильно.

Нилов отказал Кате во взаимности и с тех пор старался избегать общения. Авдеев ушел, а Нилов отправился на зону крупного ремонта. Так назывался цех, в котором он работал мастером. В технический центр «Кунцевский» Нилов попал по блату. Сосед по подъезду оказался знаком с вновь назначенным директором автосервиса, крупнейшего в Москве. Иначе в автосервис в советские времена попасть было нельзя. Правда, работа, которую он получил, оказалась сомнительной. Нилов потерял в деньгах, проводил на работе время с 9 утра до 9 вечера. И целыми днями выслушивал нарекания в свой адрес. Слухи о побочных или как любил выражаться Горбачев – нетрудовых доходах в автосервисе оказались сильно преувеличенными. То есть они были, но не там, где работал Нилов. У директора были свои представления о том, куда надо назначать верных людей. Не на зоны мелкого и среднего ремонта, где был непосредственный контакт с владельцем. Где машины ремонтировалась в присутствии владельца, и довольный владелец лез в карман за благодарностью. А в гиблое место – в зону крупного ремонта, где приходилось иметь дело с измученными и озлобленными ожиданием людьми. С которых, вдобавок, сволота в виде приемщиков без зазрения совести вымогала деньги за быстроту и качество. Понятно, что через год-полтора клиент и не помнил ни лица, ни имени гада-приемщика, которому он дал на лапу. И все его раздражение выплескивалось на мастера цеха, откуда он забирал долгожданный автомобиль. На котором к тому времени из родных деталей оставались только те, что имели номер, их нельзя было заменить. То есть двигатель и кузов. Генеральный директор Осипчук, в прошлом освобожденный секретарь парткома цеха считал, что свои люди должны быть на самых тяжелых участках, чтобы выправить ситуацию. В этом была его главная стратегическая ошибка, он мыслил, исходя из традиций коммунистического подвижничества. Свой человек, надежный человек должен работать честно, много и за мизерную зарплату. Сервисная мафия потешалась, глядя, как один за другим уходят, не справившись с работой люди Осипчука.

В тот вечер Нилов произвел два телефонных звонка. Один – Алене, другой – Хельге. Ни той, ни другой на месте не оказалось. К телефону Алены после десятого гудка подошла соседка, работающая маляром в Главмосстрое и злобно рявкнув, – нет ее – бросила трубку. Абонент на номере Хельги оказался полной противоположностью. Мужчина, взявший трубку с некоторой, даже излишней предупредительностью объяснил, что Хельга Александровна в данный момент отсутствует, ибо находится в типографии. Он так и сказал – ибо . С ней можно связаться по номеру и продиктовал любезно семь цифр. Нилов поблагодарил собеседника и набрал другой номер. В голосе Хельги была оскорбительная вежливость и недоумение. Нилов готов был в ярости бросить трубку, когда женщина, наконец, поняла, о чем идет речь. Интонации ее голоса сразу изменились, она стала извиняться и благодарить. Наговорила Нилову столько комплиментов, что он неожиданно для самого себя предложил привезти ей машину. После долгой паузы Хельга недоверчиво произнесла: