Самид Агаев: Не говорите мне прощай

Маклер приехал с двадцатиминутным опозданием, но пунктуальный Нилов, вопреки обыкновению, был даже рад этому. За это время он успел выкурить сигарету, разминая ноги в сумрачной тени ближайших от дороги лесных деревьев. Оказавшись за городом, он с умилением урбаниста разглядывал пожухлую после долгой зимы траву, бурую землю, сочившуюся при нажатии влагой, набухающие почки на ветках деревьев. С оставшейся в стороне федеральной трассы доносился приглушенный гул мчащихся автомобилей.

Когда этот человек позвонил ему и стал дотошно расспрашивать о том, какого рода земельный участок ему хотелось бы приобрести, с домом или без дома, Нилов удивился, но на вопросы отвечал вежливо, все это время, пытаясь сообразить, откуда у собеседника взялся его телефонный номер.

– Простите, – сказал Нилов, когда ему удалось нащупать брешь в словах, – а вы кто?

– Как, – в свою очередь удивился собеседник, – я разве не представился?

Он назвал свое имя и название агентства недвижимости, которые Нилов сразу же забыл.

– Я взял ваш телефон из базы данных, – сказал он. – а что, какие-то проблемы?

– Пока нет, просто дело в том, что я интересовался землей несколько лет назад, посмотрел пару объектов с вашим агентом, и на этом дело кончилось. Я думал, что моя заявка снята.

– Так что, вы не хотите покупать землю? – в голосе маклера звучала обида. Нилов подумал, что сейчас он не удержится и скажет, – что же я перед вами распинаюсь, трачу свое время, – но агент произнес: – Вы можете посмотреть, вас это ни к чему не обязывает. За просмотр денег не берем.

Надо было отказаться сразу, но Нилов не обладал такой завидной твердостью характера. Обида все явственней звучала в голосе мужчины. Cогласился на просмотр хотя цена превышала тот лимит, который он когда-то устанавливал для участка земли. Но предложение, в самом деле, было интересное. К продаже предлагался дом с большим участком в старом дачном поселке в тридцати километрах от Москвы.

Нилов бросил сигарету и втоптал ее в землю, подумав при этом, что было бы лучше просто дышать чистым воздухом, раз уж выбрался за город. До его слуха донесся басовитый рык прохудившегося глушителя. Подняв глаза, Нилов увидел из чащи, как мимо его автомобиля пронесся видавший виды опель «Рекорд», давно снятый с производства. Метров через сто он затормозил и стал подавать задним ходом. Сверкающий серебром лексус трудно было не заметить. Маклер оказался человеком лет сорока, в джинсах и серой ветровке «Адидас». Нилов опустил глаза долу, ожидая увидеть кроссовки, но ошибся, на ногах у него были коричневые офицерские туфли. Мужчина стал извиняться за опоздание, сетуя на автомобильные пробки. Но Нилов остановил его словами – давайте не будем терять времени. Маклер с готовностью согласился и предложил следовать за ним. Нилов сел в свою машину и поехал за опелем, который, словно, компенсируя свое опоздание, развил довольно опасную для проселочной дороги скорость. Нилову пришлось притопить педаль акселератора, чтобы не потерять маклера из виду. Вообще-то в ходу было уже другое слово – риелтор. Но Нилов в душе был консерватор и предпочитал слово маклер, то есть держался до последнего. Боролся с новоязом до тех пор, пока его не переставали понимать. Все эти словечки – тренды, бренды, квесты, – доводили его до бешенства.

Слева и справа по обеим сторонам дороги на открытых полях, где когда-то местные колхозы героически бились за урожай, теперь высились громадные особняки из красного кирпича. Один другого помпезней. Закрома родины теперь усилиями неустанных коммерсантов заполнялись импортными сельскохозяйственными культурами. Местная власть тихой сапой колхозы банкротила, а их земли распродавала всем желающим. Впереди показался железнодорожный переезд. Опель проскочил, а Нилову пришлось остановиться перед опустившимся шлагбаумом и ждать, когда проедет электричка. Маклер подождал его с той стороны дороги и махнул рукой, когда подняли шлагбаум. Догадка забрезжила, когда он переезжал рельсы. Скорее это была не догадка, Нилов лишь подумал, как могла бы усмехнуться судьба. В объявлении название поселка не прозвучало. Видимо, из предосторожности. Маклер мог опасаться того, что клиент, желая сэкономить на комиссионных, поедет на поиски продавца самостоятельно. Собственно, название поселка спустя двадцать лет он все равно не помнил. Но зрительная память не подвержена времени, она над ней не властна.