Кристина Арноти: Ты – мне, я – тебе

Она вошла в здание. Первый охранник низко поклонился ей и открыл дверь из двойного пуленепробиваемого стекла. Второй, увидев Элизабет, бросился к лифту и вызвал его до того, как услышал ее быстрое «морнинг». Элизабет вошла в кабину лифта, которая ракетой взмыла на сорок второй этаж и остановилась прямо в холле квартиры. Гаррисоны отличались тем, что в их жилища могли входить или смертельные враги, или близкие друзья, и никто другой. Стоило охраннику на секунду отвлечься, и все семейство могло быть убито.

Справа, в конце коридора, располагался спортивный зал, где Крег заставлял Джимми заниматься физическими упражнениями – шагать по подвижной ленте тренажера, поднимать тяжести – и другими элементами тренировки. Джон оставил Джимми наедине с устройствами, которые надо было тянуть, толкать, сжимать, и вышел в холл. Элизабет бросилась к нему, он обнял ее и почти машинально поцеловал. Десять лет полной превратностей любовной связи, разрывов, сеансов любви по необходимости не способствовали возрастанию страсти. Элизабет обеспокоено посмотрела на него.

– У тебя есть для меня неприятные новости?

– Увы, да, – сказал Лорд. – Но пока не время о них говорить.

– Я остаюсь здесь, – сказала она. – Сейчас приму душ, лягу в постель и буду ждать тебя.

– Нет. У меня важная встреча, мне надо идти. Оставляю Джимми на тебя.

– Что за встреча? – нервно спросила она.

– Потом, все расскажу потом.

– Мне нужна твоя помощь, – сказала она.

– Хочешь погладить по голове твоего сенбернара, чтобы он снова захотел тебя спасти? Тебя снова засыпало лавиной?

– Мне не нравится твой английский юмор, – сказала Элизабет. – Что случилось? Что изменилось в наших отношениях?

– Обсудим это позже, – ответил Джон. – Иди спать.

Ему хотелось добавить, что бессонные ночи оставляют свои следы даже на самом красивом лице, но он промолчал. Не стоило ее обижать. Надо просто уйти от нее. И чем скорее, тем лучше.

«Значит, скоро с Джоном все закончится», – подумала Элизабет, которая опасалась разрыва с любовником больше из-за Джимми, которого тот спасал, нежели из-за того, что останется одна. Машинальным движением она сняла с себя колье, положила его на столик рядом с кроватью, где лежала стопка газет Джона. Он пришел к ней и поцеловал ее в шею.

– Еще раз до свидания. Как вернусь, сразу приду к тебе.

– Я – не твоя обязанность, – сказала она, – и к тому же я падаю от усталости. Не бросай Джимми сейчас, пожалуйста… И… не мог бы ты подать мне стакан воды…

– Сейчас.

Он подошел к бару и налил для Элизабет воды «Перье» в большой хрустальный стакан. Она с жадностью выпила его и сказала:

– Если Джимми так увлечен фильмом, если он считает, что в него верят, он будет наполовину спасен.

– Думаю, что ты права, – сказал Джон. – Не будь мы с тобой рабами пристрастия твоего сына к наркотикам, у нас могла бы получиться совместная жизнь.

– Ты хочешь, чтобы я его бросила?

– Не знаю. Ты диктуешь правила жизни Джимми. Ты диктуешь всем. В настоящий момент твой сын думает только о фильме. Но достаточно будет малейшего изменения в настроении Шиллера, если он не захочет его снимать, Джимми снова возьмется за наркотики.

– Шиллер нуждается в моих деньгах. Пожалуйста, потерпи еще немного… до начала съемок, потом ты будешь свободен от своего обязательства.

– Я не брал на себя никакого обязательства: я просто хочу тебе помочь. Но жизнь проходит слишком быстро.

Она объяснила:

– Один психиатр из Нью-Йорка сказал мне, что, когда он окунется в надуманную ситуацию, где будет играть роль жертвы наркотиков и жить жизнью потерянного молодого человека, это может вернуть его в реальную жизнь.

– Конечно, – сказал Джон. – За триста долларов в час можно сказать и не такое. Все что угодно! И потом, Элизабет, кто, кроме меня, смеет тебе перечить? Скажи! Даже твой отец…

– Так что я, по-твоему, должна делать?

– Вести себя нейтрально.

– Нейтрально?

– Да. Дай жить окружающим тебя людям.

Элизабет почувствовала усталость.

– Тебе лучше уйти… Я хотела в двух словах рассказать, как я провела эту ночь. Я спасла бывшую жену Шиллера, которая решила покончить с собой в отеле… из-за той истории с опекой ее ребенка.

– Вот как! – воскликнул Джон, – Еще одна «протеже»? Ты едва даешь дышать живым, и ты же мешаешь кому-то умереть?

– Не хочу, чтобы Шиллер был замешан в какой-нибудь скандал.

Джон с ледяным лицом вышел из спальни. Элизабет была крайне утомлена бессонной ночью, она заснула.