Кристина Арноти - Все шансы и еще один

CHRISTINE ARNOTHY

TOUTES LES CHANCES PLUS UNE

Christine Arnothy. Toutes les chances plus une Ouvrage publiй avec l’aide du Ministиre franзais chargй de la Culture – Centre national du livre

Издание осуществлено с помощью Министерства культуры Франции (Национального центра книги)

Дизайн переплета – Александр Архутик

© Editions Grasset et Fasquelle, 1980 © E. Сергеева, перевод, 2011 © Палимпсест, 2011 © ООО «Издательство «Этерна», оформление, 2011

Из своей переводческой кабины Лиза разглядывала французского депутата. Ей хотелось быть где-нибудь в другом месте: политика ее удручала, а на улице была весна. Скоро ее сменят. Вот-вот должна была наступить ее очередь. Загорится красный свет, и она практически одновременно с ним произнесет по-немецки обещания этого довольно симпатичного мужчины.

Женева, омываемая бурной Роной, словно прикрытой плащом из пены, была залита солнцем, свет и шум города сливались в некую мощную пульсацию. В конференц-зале проходило заседание за закрытыми дверями, и его участникам казалось, что оно будет длиться вечно. Ей безумно хотелось курить. Хватило бы даже просто ощущения, что губы прикоснулись к фильтру сигареты. Лиза наклонилась и стала искать на полу свою сумочку. Выпрямляясь, она ударилась головой и локтем. Боль заставила ее торопливо потереть ушибленное место. «Черт!» – мысленно выругалась она. Из-за ее неловкого движения переключатель, соединяющий ее микрофон с громкоговорителем в зале, поменял положение.

Депутат на сцене в этот момент обещал в скором времени изложить свою программу. Основатель Союза либеральных сил – одной из новых формаций, недавно возникшей в левом центре бурной французской политической жизни, полной старых идей, перекроенных по новой моде, – он пытался убедить аудиторию в важности своего движения.

– Мы – единственная сила, способная примирить промышленность с экологией, ускорение роста – с умеренной инфляцией и, главное, осуществить демократизацию структур предпринимательства, – сказал Лоран Же.

В первом ряду страдал японский наблюдатель. У него страшно чесалась левая ляжка. Он кивал головой, как меломан на концерте, в такт речи депутата. Это покачивание помогало ему переносить зуд. Убедительные определения оратора будто граффити отпечатывались на международных барабанных перепонках.

Лиза вздохнула и произнесла:

– До чего же нудный тип!

Фраза, усиленная аппаратурой, прозвучала на весь зал.

Лоран Же побледнел и умолк. Он поднял голову и стал искать глазами источник этой словесной агрессии.

– Что происходит? – спросил он у Жана Мюстера, своего доверенного лица, который кинулся к нему.

– Не знаю.

Люди в зале зашевелились, стали оглядываться, некоторые встали.

– Позвольте, – обратился к ним Лоран Же. – Позвольте… Секундочку, пожалуйста. Мы продолжим наш доклад через несколько минут. Меня оскорбили.

Он оставил папку на столе раскрытой.

– Что происходит, Жан? Да скажите же что-нибудь!

Зал пустел.

– Ничего не понимаю, – отвечал Мюстер, человек с умным лицом и запотевшими вдруг из-за охватившего его волнения очками.

– Приведите ко мне эту сволочь, которая это сказала. Я ей выдам сейчас такое, что она вылетит отсюда как миленькая. Надоели мне эти маргиналы.

– Вам бы лучше остаться вместе со всеми… Остаться с ними, пошутить, постараться свести к минимуму эффект случившегося.

– Нет, – отвечал Лоран. – Случай совершенно возмутительный.

Мюстер успокаивал его:

– Это все же лучше, чем бомба…

– Ошибаетесь, дорогой Мюстер. Я бы предпочел этой фразе взрыв. Взрыв перед залом. Не внутри, конечно.

Перепуганная Лиза следила за быстро развивающимися событиями. Она видела, как встают депутаты, поворачиваются к кабинам переводчиков, качают головой, даже улыбаются. Постепенно ее окружили взволнованные коллеги, и она стала говорить им о технической неполадке. Коллеги перемывали ей косточки.

– Ты совсем с ума спятила, – сказала ей белокурая особа из Женевы – Надо функционировать как машина. У тебя не должно быть личного мнения. Никогда. Твое дело – переводить.

– Вот уже десять лет я занимаюсь этим ремеслом и никогда не слышала ничего подобного, – добавила другая. – Фабьен разозлилась (она назвала начальницу по фамилии). На десять минут отлучилась, и, пожалуйста, такая катастрофа.