Галина Лошкарева - Небо на двоих

© Галина Лошкарева, 2019

ISBN 978-5-4496-2153-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Уважаемый читатель, в ваших руках роман «Небо на двоих».

Если бы год назад… Нет, полгода назад мне сказали, что я напишу книгу, я не поверила бы. Даже не смела мечтать; считала, что это из области фантастики. И всё же я сделала это.

Сколько сомнений было поначалу: «Что скажут? Что подумают? Вдруг не получится, ведь я не писатель и не обучалась этому ремеслу».

Этот роман состоялся благодаря проекту «Я – автор женского романа». Руководитель – Владимир Платон.

Несколько месяцев интересной творческой работы… Командной работы.

Я благодарю Владимира Платона за уникальную методику создания женского романа, благодаря которой я реализовала свою мечту.

Особую благодарность я хочу выразить заведующей библиотекой-филиалом №17 МБУ ЦБС «ИЖСТАЛЬ» Неклюдовой Татьяне Леонидовне за предоставленную возможность проводить литературные мастер-классы.

Издание романа не могло бы состояться без технической помощи Валентина Болдырева. Именно его стараниями рукопись приобрела вид книги.

Я благодарю художника Веру Холмогорову за создание художественных образов для оформления обложки.

Хочу надеяться, что эта книга поможет вам найти значимые ориентиры в жизни, которые помогли моей героине достичь желаемой цели.

С любовью и благодарностью, Галина Лошкарева.

Стефанию разбудил запах кофе. Каждый новый вдох привносил очередную порцию этого приятного бодряще-пьянящего аромата. Она наполнилась им настолько, что почувствовала себя гелиевым шариком, медленно поднимающимся в небо. Как восхитителен этот полёт… Так бы лететь и лететь. Но, видимо, нитка, державшая шарик, была короткой. Лёгкие подёргивания на месте, и полёт прервался.

Открыв глаза, Стефания увидела потолок: «Ах, да. Плацкартный вагон поезда. Верхняя полка. Неудобно. Свернулась в три погибели. По другому никак нельзя: если выпрямиться, то ноги перекроют движение по узкому коридору вагона. Одни неудобства с таким ростом…». Её мысли прервал женский голос снизу:

– Не знаю, куда делась зубная щётка. Ты не видел, Егор?

– Видел. Дома. В ванной на полочке, – почти шёпотом ответил тот.

– Так и знала. Забыла, – надув пухлые губки произнесла женщина.

Она пристально посмотрела на мелькающие за окном деревья, словно на одной из ветвей пыталась найти зубную щётку, оставленную дома.

Где-то рядом зазвучал приятный мужской баритон:

– Тебе две ложечки или одну?

Теперь внимание Стефании переместилось к боковым полкам. И здесь расположилась пара.

– Сколько сахара, Лидусик? – повторил баритон.

Ответа и во второй раз не последовало. Звон ложечки говорил о том, что сахар в стакан всё же был положен.

Этот звон… Его ни с чем не спутать: он уже в подсознании, причём неразделим с подстаканником. Да. Чай, подстаканник, поезд, путешествие – образ единый и неделимый. Неважно, что конкретно в эту минуту в стакане кофе. Без сомнения – кофе. Его запах и разбудил Стефанию.

Ребёнок лет двух бегал по коридору, наматывая необходимые для нормального развития метры. Удовлетворял потребность в движении. В отличие от тётей и дядей двенадцатого вагона, вынужденных вести ограниченный, почти неподвижный образ жизни: сидеть, лежать, есть, пить, ходить в туалет, изнывать от жары, выходить на редких станциях на улицу, сделать несколько глотков свежего воздуха. Хотя свежим его вряд ли назовёшь в июльскую тридцатиградусную жару. Но это всё-таки лучше, чем душный вагон без кондиционера.

Пятьдесят один человек… Они хотя бы знают, куда едут и сколько дней им быть в этом ограниченном пространстве. «А я еду туда, не знаю, куда. Встречу то, не знаю, что…» – проговаривала Стефания детскую прибаутку, натянув на голову простыню, чтобы не было слышно окружающим. Непроизвольно свернулась в комок. Не дай бог, ноги перекроют путь активизировавшимся в утренний час пассажирам.

На данный момент пространство под простынёй – её мир, который никому не мешает. «Здесь я могу петь. Не важно, что тихо, себе под нос. Здесь могу стать маленькой. Это очень просто – стоит поджать к животу колени – и ты уже не „верзила“, „каланча“, „переросток“, а маленькая хрупкая девочка, Дюймовочка из сказки, которую хочется взять в руки, любоваться, лелеять, согревать…»