Галина Лошкарева - Небо на двоих

Заблуждаются, конечно. Открываешь или избегаешь, всё равно берёшь ответственность.

– Милицию – это само собой. Кстати, Елена Степановна, на первый взгляд, возраст девочки?

– Крошка совсем. Новорождённая, – сделала заключение молодой специалист. На её щеках выступил румянец – волнение от причастности к важному событию. Возможно, именно от её решения в документах этого маленького человечка появится дата рождения.

– Вы совершенно правы, – согласилась Изольда Тихоновна. – Новорождённая. Мамочки, решившиеся на такое, возле себя детей долго не держат. Чтобы не привыкать. Поэтому день-два погоду не сделают.

Взглянув на перекидной календарь, объявила значащуюся на нём дату:

– Тринадцатое июля тысяча девятьсот восемьдесят второго года. Так и запишем. Теперь имя! Какие варианты?

Кажется, участники консилиума только и ждали этого вопроса. В воздух полетели имена:

– Маша! Саша! Даша!

– Олимпиада! Элеонора!

– Вы ещё Даздраперму вспомните!

– А давайте – Стефания, – тихо предложила Наталья Петровна, няня средней группы, женщина лет тридцати пяти. Мечта всей её жизни – родить ребёнка, «да бог не даёт». Вот и работает здесь, к детишкам поближе.

До сих пор мирно спавший на директорском столе младенец вдруг завертел головкой, стал вырываться из пелёнок, готовясь подать голос. Фейерверк имён резко прекратился. В пространстве повисла тишина. Её нарушил тихий голос Изольды Тихоновны:

– Наталья Петровна, почему Стефания?

– Приготовила для дочки. Надеюсь, родится когда-нибудь…

– Считайте, что уже родилась, и, похоже, имя Стефания ей нравится – плакать даже раздумала. «Остальное, – говорит, – решайте без меня, я доверяю вам». Что же, будем решать. Станислав Афанасьевич, у вас ведь есть дети?

– Так точно! Есть! – с военной выправкой доложил тот. – Сыновья. Оба. Два.

– Дадите отчество ещё одному ребёнку? Девочке.

– Так я, это… Всегда пожалуйста.

Женщины, переглянувшись, прыснули. Видя смущение Станислава Афанасьевича, Изольда Тихоновна пришла ему на помощь:

– Меня вдохновляет ваша готовность стать отцом, – и, кивая на сверток, добавила: – Только бы такие случаи пореже были… Итак, Стефания Станиславовна – по-моему, созвучно.

Участники экстренного совещания одобрительно закивали головами. Изольда Тихоновна продолжила:

– Коллеги, остается фамилия. Есть идея – идти от версий появления детей на свет…

– Принесли аисты! Нашли в капусте!

– Тогда Капустина или Аистова?

– Глаза у неё синие, на небо похожи. Я заметила, она их приоткрывала…

– Значит, Капустина отпадает.

– Вот и хорошо. Тогда Аистова… Тоже не звучит как-то.

– Может, Лебедева? Я «В мире животных» недавно смотрела. Николай Дроздов там про них так интересно рассказывал. Такое видео, залюбуешься. А как летят… – эмоции захлёстывали шеф-повара Ольгу Витальевну.

– Красиво летят, говорите? – Изольда Тихоновна представила картинку, которая, судя по выражению лица, ей нравилась. – Вот и наша Стефания Станиславовна пусть взмывает ввысь, – и без особой радости добавила: – С днём рождения, Стефания Лебедева.

– С днём рождения-то, с днём рождения, только заберут её у нас. В дом малютки, – прервала невесёлые поздравления появившаяся только что Вероника Ивановна, воспитательница старшей группы. Тут же убежала обратно, объясняя на ходу причину своей спешки: «Моих архаровцев больше чем на минуту не оставить! А задержишься – тебя ждёт сюрприз, и даже не один, и не из серии приятных».

Её догоняло уверенное директорское сопрано:

– Заберут? Это мы ещё посмотрим! Всем спасибо! Елена Евгеньевна, уносите ребёнка. Снимайте антропометрические данные. В общем, оформляйте, как положено. А я в милицию сообщу о находке. Хотя нет надежды, что мамашу найдут. А уж папашу – тем более…

Воспоминания Изольды Тихоновны прервал знакомый детский голос: «Сегодня пришло время?».

«Явилась. Как часовой – минута в минуту. Что же, Стефания, видимо, пришло твоё время… Знаю, ты справишься».

Она протолкнула коробку в положенное ей место. С карточкой в руках подошла к Стефании.

– Давай присядем, – сказала она, обнимая высокую, хрупкую фигурку девочки. Протянула ей карточку. Та по-взрослому взяла её. Взгляд медленно скользил по строчкам листа. На личике – ни одной эмоции. Только эти глаза… иссиня-чёрные.

Нет, в них нет укора. Есть только непонимание, боль и немой вопрос: «Прочерки? Такое что ли может быть? Меня что, как котёнка? Откуда тогда фамилия, имя, отчество, день рождения? Да что тут спрашивать? Ясно, что придумали».