Люсинда Кэррингтон - Девяносто дней Женевьевы

– Вам нужно подавить это пагубное желание, – улыбнулся он. – Вы же знаете, я не заслужил такого наказания.

– Еще как заслужили! Вы шантажировали меня.

– За всю свою жизнь я еще ни разу не опускался до такой низости.

– Вы ясно дали мне понять: если я на девяносто дней не стану вашей сексуальной рабыней, вы не подпишете контракт с нашим агентством. Разве это не шантаж?

Синклер некоторое время пристально вглядывался в ее лицо, а потом рассмеялся.

– Неужели вы действительно так думали?

– Да, черт возьми! – воскликнула Женевьева. Она уже начала успокаиваться, но его смех снова вывел ее из себя. – Или вы хотите сказать, что это была всего лишь шутка?

– Я бизнесмен, – произнес Синклер. – Чего бы я добился на этом поприще, если бы заключал подобные сделки?

– Значит, вы не собирались подписывать контракт с нашим агентством?

– Я собирался сделать это с самого начала, – признался он. – «Рендл-Мейн» исчерпали свой потенциал. Они так и не смогли предложить мне ни одной новой, по-настоящему интересной идеи. Мне нужна была свежая кровь. Я видел несколько проектов, которые разработала ваша команда, и они мне понравились. В скором времени я собираюсь купить акции какого-нибудь рекламного агентства. Я ищу небольшое агентство с молодой талантливой командой, которая умеет креативно мыслить. Я сразу же обратил внимание на «Баррингтонс». – Помолчав немного, Синклер подошел к ней и положил руки ей на плечи. – Признайтесь, Женевьева, я вам сразу понравился. Вы хотели меня. С той самой минуты, как я раздел вас в вашем кабинете, вы были у меня на крючке. Вам не терпелось узнать, какие еще игры я для вас придумаю. Этот девяностодневный договор был всего лишь благовидным предлогом для нас обоих. Только не говорите мне, что вы не знали этого.

– Представьте себе, не знала. Почему вы выбрали именно меня? Вы достаточно богаты и могли бы заполучить любую понравившуюся вам женщину.

– Благодарю вас за такой сомнительный комплимент, – холодно ответил он. – Но почему вы считаете, что вы не в моем вкусе?

– Мне рассказывали о том, какие именно женщины вам нравятся, – призналась Женевьева.

– Люди просто высказывали мнение о том, какие женщины мне нравятся. Да, у меня было много романов, но секс-бомбы всегда вызывали у меня отвращение. И от дамочек, стремившихся заполучить меня в качестве дорогой игрушки, которая подчеркивала бы их высокий социальный статус, я тоже старался держаться подальше. Я мог переспать с ними разок-другой, и на этом все заканчивалось. – Синклер улыбнулся. – Мне всегда нравились независимые женщины, и меня совершенно не пугают леди, у которых есть мозги. Меня завораживает необыкновенное сочетание холодного разума и страстной натуры. – Он сделал паузу. – Именно поэтому вы мне и понравились. Вы представляете собой некую смесь интеллекта и необыкновенной сексуальности. Вы – айсберг, внутри которого горит пламя. И это меня необыкновенно возбуждает. К таким женщинам меня тянет как магнитом. Теперь вы меня понимаете?

– Нет, – сказала Женевьева. – Я даже не пыталась флиртовать с вами.

«Или все-таки пыталась? Вы мне очень понравились. Неужели вы сразу же это поняли? Меня, наверное, выдали глаза? А может быть, жесты и мимика?» – недоумевала она.

Синклер положил руки ей на плечи. От них исходило приятное тепло.

– Во время нашей первой встречи вы изображали из себя деловую женщину, самодостаточную, уверенную в себе. Однако вы не очень убедительно играли эту роль. Мнимое равнодушие меня всегда заводит, я воспринимаю его как вызов. Особенно если чувствую, что это блеф. – Он крепче сжал ее плечи. – А вы блефовали. В своем элегантном костюме вы были похожи на спокойную, несколько холодноватую, непорочную девицу, чопорную и правильную. Я знал, что у вас великолепная фигура, но мне хотелось увидеть, как вы будете выглядеть, когда я вас раздену. Я очень часто думал об этом.

– Вы сами заставили меня раздеться, – напомнила ему Женевьева. – Вы щупали меня, как рабыню на невольничьем рынке.

– И вам это понравилось, – ответил Синклер. – Проблема в том, что вы не хотели признаваться в этом даже самой себе. Вы постоянно напоминали мне о том, что у нас чисто деловые отношения, делали вид, будто я вам совершенно не нравлюсь, будто вам нужна только моя подпись под контрактом.

Женевьева осторожно прикоснулась к его рукам.

– Я думала, что вы сами этого хотели, – сказала она. – И приняла это как должное. Я все время пыталась подавить свои чувства. Мне не хотелось страдать и мучиться от неразделенной любви. Мне казалось, что вы просто используете меня. Вы создали себе такую репутацию – репутацию человека, который любит манипулировать людьми.