Рия Литвинова - Лето в январе

– Уоллис. Меня зовут Уоллис, – не выдерживая паузы, отзывается парень. – Вы очень красивая.

Девушка поднимает на него решительный взгляд. Уоллис так опьянен ей, что не видит, как она принимает самое важное решение в данный момент ее жизни.

– Синтия, – кивает она и, забрав из рук бармена визитку, разворачивается на небольших каблучках в сторону выхода.

Синтия пробирается сквозь толпу, сжимая во влажной ладони карточку, и выходит на улицу, непроизвольно потирая не загорелую белую полосу на безымянном пальце.

От нервного монотонного постукивания небольшим каблучком ботинка мистера Уайта по каменному полу начинает зудеть у висков. Вместо того, чтобы сделать одной из сторон замечание, Меган Данн – один из лучших адвокатов прекрасного пола в Бостоне, который представляет интересы Синтии – лишь сдержанно вздергивает подбородок, не обмолвившись ни единым словом.

Адам старается сосредоточиться. Правда старается изо всех сил, но в офисе душно. Открытое на щелевое проветривание пластиковое окно совсем не спасает, а такое понятие, как «кондиционер», кажется, этой конторе вообще не знакомо. Узел галстука душит шею, да от пристального взгляда Меган легче не становится.

В офисе страшно тихо, только бегущая секундная стрелка стоящих на столе адвоката часов дает Адаму возможность зацепиться за реальность обеими руками. Он заставляет себя смотреть только в готовые документы, которые нуждаются лишь в его парочке закорючек, что представляют из себя подпись, но у Адама перед глазами все плывет, мешая верно прочесть судьбоносные буквы.

Он не справляется с собственной задачей и снова поднимает глаза на сидящую за противоположным концом длинного овального стола жену. Жену. Пока еще… Да. На ближайшие минут десять. Синтия на него старается не смотреть вовсе. Взглядом шоколадных глаз бегает по закованным в отполированные до безобразия рамкам наград и сертификатов Меган, которыми увешаны две полные стены кабинета, и постукивает короткими ногтями по белоснежной чашке с уже остывшим кофе.

Кофе. Адам чуть хмыкает. Синтия чай любит, причем зеленый, без сахара и с лимоном. Что она пытается доказать и, главное, кому, когда секретарша Меган предлагает что-нибудь выпить, и Синтия без заминки отвечает, что она бы выпила просто черный кофе? Адам задается ментальным вопросом и снова зависает, уставившись в одну точку договора, совершенно позабыв о том, что его ждут.

– Мистер Уайт, – устав от ожидания, прерывает тишину Меган, – я понимаю, что собраться с мыслями довольно сложно, учитывая столь… быстротечные обстоятельства, – бросает она секундный взгляд на Синтию, – но время нашей встречи ограничено, и мне нужно знать, все ли устраивает вас в условиях договора, и готовы ли вы его подписать на данных условиях.

Синтие везет, что в это самое мгновение Адам снова утыкается в договор, потому что ее попросту начинает трясти. Девушка обхватывает себя руками и поджимает губы, на мгновение прикрывая глаза. Она глубоко вдыхает носом и тихо выдыхает ртом, стараясь нормализовать ритм бьющегося в глотке сердца. Синтия слышит, как Меган встает с места, цоканье ее каблучков продалбливает несколько кратеров в пространстве тихого офиса, но ни один, ни вторая, даже ухом не ведут.

Девушка открывает глаза в тот момент, когда на стол рядом с ней с небольшим гулким звуком адвокат ставит высокий стакан с водой. «Будто это мне поможет», – обреченно думает Синтия. «А нечего теперь жалеть себя, сама виновата в одном из пунктов этого договора по всем параметрам, милая», – хочет сказать ей Меган, но очень профессионально молчит, и даже взгляд суровых и серьезных глаз адвоката не выдает ничего из того, что роится в мыслях.

Меган знает свое дело, у нее за плечами даже не десятки, а сотни законченных случаев расторжения брака с благополучным исходом. Но вот когда Джеймс – ее коллега и по совместительству спутник жизни – месяц назад опустил ей на стол факс из Ванкувера с просьбой одной девушки о помощи с договором, Меган впервые не схватилась за дело обеими руками.

На вопрос, как девушка вышла на них, Джеймс только пожал плечами, но Меган о своем же вопросе в следующую секунду забыла, потому что один пункт, который выдвинула Синтия, был ей не понятен до сих пор. Адвокат умоляла себя перестать быть такой чувствительной и взять уже наконец себя в руки, со всей бесстрастностью начав относиться ко всей этой ситуации.