Рия Литвинова - Лето в январе

– Стой, ладно, извини, останься, – бессвязно тараторит она, и ее взгляд даже на мгновение проясняется.

Уоллис, пожалуй, может сказать, что любит свою работу, потому что ему нравится подслушивать истории своих нетрезвых гостей. Временами он и сам хороший слушатель. Правда хороший! Он слышал всякое за столько-то лет работы. Порой он даже советы давал, но в большинстве своем только слушал, хотели того они сами или нет.

Все равно утром эти рассказчики не помнят абсолютно ничего. Вот и сейчас, пока руки заняты полировкой бокалов, Уоллис внимательно прислушивается к разговору девушек, стараясь не привлекать ненужного внимания.

– Детка, – наклоняется ближе блондинка, – я тебя знаю всего пару недель, если бы не Кэти, мы бы с тобой вообще не познакомились, сама знаешь, но… Я твой друг, и я рядом, хочешь ты этого или нет, слышишь?

Она поднимает на подругу взгляд и слабо улыбается.

– У тебя что-то случилось? Болит что-нибудь? Музыка слишком громкая? Скажи мне, чем я могу тебе помочь.

Девушка проводит большим пальцем по ребру ладони подруги и чуть качает головой. Уоллис ставит на стойку чистый стакан и берется за следующий.

– Так, – освобождает руку блондинка, – я знаю, что тебе нужно, чтобы расслабиться. У меня где-то был косяк. Детка, сейчас все будет.

Она берет небольшую, на первый взгляд, сумку с коленей и вываливает все ее содержимое на стол одним махом, и Уоллиса поражает, как в одну дамскую сумочку может убраться столько хлама. Блондинка шарит руками по горке нужных вещей, не замечая, как на пол скатывается помада, и отчаянно ищет какую-то коробочку, в которую и положила заветное средство от нервов.

Брюнетка смотрит на груду вещей на столе, и в какой-то момент Уоллис замечает, как что-то немало привлекает ее внимание. Девушка берет какую-то карточку со стойки – визитку, догадывается Уоллис, – и долго-долго смотрит на нее. Ее взгляд становится тревожным, дыхание учащается.

– О, нашла! – искренне радуется блондинка и поворачивается к подруге. – Ты в порядке?

Брюнетка сжимает в руках визитку и что-то хочет сказать, однако Уоллис видит, как тяжело ей сделать элементарный вдох.

– Слушай, я, – пытается начать девушка, но сбивается с мысли, – это… Я…

Блондинка пьяно смотрит на зажатую подругу и чуть горбит плечи. Девушка ей сейчас ничего рассказать не сможет. Уоллис теперь видит, что они не такие уж и близкие подруги. Если блондинка готова рассказывать обо всем на свете, то ее подруга не расскажет о себе ничего. Это становится заметно невооруженным глазом.

– Слушай, ладно, – просто кивает девушка. – Если хочешь, возвращайся в отель.

Она забирает за ухо прядь и согласно кивает.

– Я не стану давить на тебя, детка, ты меня знаешь, – чуть сжимает она ее предплечье, – но, пожалуйста, расскажи мне обо всем, как будешь готова. Обещаешь?

Она кивает.

– Да. Да, обещаю.

Блондинка чуть целует подругу в щеку, одним махом собирает в сумку все вещи, закуривает на ходу косяк и убегает обратно на танцпол, скандируя с остальными едва стоящими на ногах подругах невесты:

– Кэти! Кэти! Кэти!

Уоллис не может не смотреть на одиноко сидящую за баром девушку. Что-то заставляет его смотреть на нее. На ее узкие, острые плечи, поникшую голову и слегка дрожащие руки, которые все еще держат визитку, которую та без ведома подруги стащила из ее сумки. Девушка поджимает губы и качает головой, словно выдержала нешуточную битву с собственными мыслями.

Она копается в своей сумочке, достает две купюры, оставляет их на стойке за два шота текилы, несмотря на то, что к своему шоту так и не прикоснулась, и поднимается с места.

Парень не знает, почему так происходит, но она с легкостью крадет его внимание, не прилагая ни капли усилий, и теперь ему очень хочется хоть как-то ей помочь. Хоть как-то. Сделать так, чтобы ее прекрасные плечи не горбились, чтобы пухлые губы не сжимались в тонкую полосу, и чтобы ее глаза сияли.

Уоллис не знает, как ее остановить и дать ей понять, что он готов помочь абсолютно в любом вопросе, лишь бы она обмолвилась с ним хотя бы парой слов. Парень берет со стойки деньги и замечает то, что поможет ему вернуть ее хоть на минуту.

– Мисс! Мисс, постойте! Вы забыли!

Девушка останавливается и возвращается назад, чуть покачав головой.

– Я оплатила счет за оба шота, – бесцветно отзывается она.

– Я знаю, но я говорю об этом.

Она смотрит на его протянутую руку, и ее глаза снова топятся пеленой тяжкого осознания чего-то очень серьезного. Уоллис даже не придает значения тому, что написано на оставленной визитке. Он лишь хочет задержать это мгновение с ней и даже представить себе не может в эту самую секунду, что его действие запускает необратимый механизм, положив начало событиям, которые свяжут судьбы многих людей.