Соро Кет - Се ля Ви!

– Нет, – фыркнул Себастьян и ласково посмотрел на меня. – Если б она могла, я бы сразу ее в завод поставил…

Я поджала губы: очень смешно.

– Уже повстречалась с папой?

– Нет.

Порой я чувствовала взгляд епископа, порой я видела, как на меня посматривает Филипп. И сердце откликалось на взгляд одного, совсем, как тело на взгляд другого. Я размышляла о том, что у меня нет гордости, раз я вновь и вновь возвращаюсь к мысли о том, как уехала однажды в гостиницу. Аккурат из этого дома.

И о том, как писала корявыми буквами письма, которые Ральф обещал отослать отцу. Когда официальная часть закончилась и все разом разбрелись «пудрить носики», я потеряла обоих из виду.

Ральфом завладел Себастьян.

Марита разговаривала со своими родственницами, Фердинанд настраивал скрипку, близнецы были сопляки, к тому же, планировали убийство. Только Рене сидел рядом с графом и молча слушал, держась рукой за его колено.

Я тоже так часто сидела в детстве. Вцепившись в ногу отца. И сердце снова заледенело, оборвалось. Теперь мне уже казалось: я неправа, решив избегать его. И очень зря на него набросилась, как бешенная собака…

Кто-то протянул мне бокал, я не глядя взяла и лишь потом узнала кольцо Филиппа. Алый рубин в серебре. Старинный, почти ритуальный, перстень наследника.

– Я должен извиниться, – сказал он. – Маленький выродок меня просто вывел… Я ляпнул, не подумав.

– Принято, – неохотно бросила я.

После всего, что он сделал летом, эта тирада была сущей мелочью. К тому же спор можно было продолжить лишь в диалоге, а я не особенно хотела с ним говорить. Когда он был рядом, я хотела лишь одного… сама себя презирая.

– Это она прислала мне те бумаги? – спросил Филипп, помолчав. – Та женщина? Стелла Как-то Там?..

– Да, – сказала я. – Было мило, что ты прислал их в Баварию и дал показания. Это здорово помогло.

– Меня заставил отец. А про бумаги ты сама ему рассказала.

– Но это ты ведь мне позвонил, чтобы обозвать потаскухой, – диалог уже шел, можно было и поругаться. – Так что спасибо!

Я поднялась было, но в зал вернулся епископ и я вновь села. Филиппа я ненавидела много меньше.

– Я взревновал, – буркнул он. – Сам не знаю, чего я так дергался… Верность на самом деле, такая блажь. Физическая не стоит и цента, если моральной нет. А как проверить, верна ли женщина в голове?

Он обернулся, заметив, что я не слушаю и тут же понял, на кого я смотрела.

– Неужто, я сравнялся с Самим пресвятым отцом дядей Фредди? Ты игнорируешь только нас двоих.

– Отстань, а? – процедила я еле слышно. – Не заставляй меня вечно жалеть о том, что ты не в тюрьме.

– Уверен, ты в самом деле жалела… Нос вверх, Цукерпу! Я ведь буквально запихал тебя в постель к Принцу. Сам он чересчур много рефлексирует, чтобы просто взять кого-то и опрокинуть… Но его деньги никуда теперь не уйдут. Тут я даже не сомневаюсь. Никакой другой вертихвостки! – Филипп внимательно посмотрел на меня.

Я не ответила: похоже, Лизель тогда немного перестаралась и он поверил, что я стану тайной мирской женой священника, который на семь миллионов больше миллионер, чем он.

– Он даже умудрился закрепить за мной деньги Джесс, – отозвалась я и Филипп подавился собственным ядом.

У меня появилось неприятное чувство, что за время что мы не виделись, Филипп отупел. И еще одно, еще более неприятное: что он всегда был таким, я просто не замечала.

– Да брось ты, – сказал он. – Я знаю, ты с ним не спишь. Похоже, ему надо ненавидеть женщину, чтобы у него хоть на сантиметр встало. Ну, или собираться с духом два месяца.

– Тогда ты сам понимаешь, как я зла на тебя. За все, что ты натворил, решив, будто сплю…

– Судя по запаху, – сказал Филипп грубо, – ты зла из принципа, а сама течешь. Я пойду к себе, задолбался… В свою старую комнату. Если хочешь, то поднимайся, нам больше не нужно прятаться и ехать в отель.

Он вышел. Я посмотрела вслед. Еще никогда я не хотела его так сильно, как в этот вечер. Еще никогда так сильно не презирала себя. Однажды, я чуть не уморила себя голодом. Просто на дисциплине. Без секса обходиться было сложней…

Себастьяна отвлекли, – какая-то молодая пара, смутно знакомая, – подвела к нему мальчика… По традиции Себастьян и Марита были крестными всех сразу штрассенбергских отпрысков. Рене насупился, я тут же уцепилась за Ральфа.

– Мне нужно, чтоб ты пошел со мной. Немедленно!

Он пошел.

Лицо Филиппа, в тот миг… Когда он увидел, что я пришла не одна и уж не мог взять назад все то, что сказал мне, когда я открыла дверь. При виде Ральфа он онемел.