Марк Лерам - Невидимая книга. Сто лет вечности

– Обнимаю. – Ответил я, опустил телефон и минутку сидел над календарем, думая, записать момент или нет.

Не стал. Было как-то непонятно грустно внутри, даже пусто. Почему я такой… такой… ну вот такой! У меня же не менее волнительные новые перспективы! Почему Галя аж сквозь расстояние пышет радостью, а я сижу и тоскую. У нее всего лишь новая работа, а у меня – новая жизнь.

Я неприкаянно побродил по так внезапно опустевшей квартире. Конечно, я знал об отъезде подруги заранее, но вот эта вот тишина казалась слишком уж внезапной.

Квартирка была маленькая, но с непривычно большой кухней. Так я и бродил. Из комнаты, через коридорчик метр на два, в кухню. Подходил к окну, выглядывал на темные контуры соседних домов, затем шел обратно. Подходил к окну в спальне, снова выглядывал в окно и рассматривал светящиеся окна. Их становилось все больше, – люди возвращались с работы. Я невольно считал их каждый раз, как доходил из кухни до комнаты.

Так побродив с полчаса, я вдруг почувствовал, что на душе как-то стало светлеть. То ли подсчет светлых окон в соседнем доме помог, то ли просто время пришло, но и внутри как будто зажглось какое-то светлое окошечко.

– Что я места себе не нахожу, прямо как баба, которую бросили! – сказал я себе вслух.

Все супер на самом деле. Да, без Гали грустно и пусто, но без нее и немного… здорово! Вот пойду сейчас в маркет, куплю себе на ужин замороженной пиццы и пива… банку… две банки! И никто даже слова не скажет, и не испортит вечер своими лекциями о здоровом питании да потенциальном пузе!

И в самом деле пошел. С неожиданным удовольствием прогулялся по вечернему городу до ближайшего супермаркета, побродил там, набрал любимой еды на пару недель вперед. Без учета запросов подруги получилось на удивление много и дешево.

Дома закинул все в холодильник и поужинал.

Вечер начинал определенно нравиться. Я даже запустил календарь, но точку возврата не поставил, отвлекшись на упавший кусок пиццы.

Включил телевизор, и с наслаждением выпил пиво, почти сразу оказавшись в довольстве и тупоумии, которые дарит этот напиток.

После ужина хотел поразмышлять о нас с Галей, но было лень.

Надо было бы поставить точку возврата, но я оставил телефон на кухне. Идти за ним было в лом.

– А, и так сойдет. Про Галю чего думать? Без нее тоже классно. С ней классно в одном, без нее в другом. Ну их всех нафиг. Без женщин хоть и пустота, но зато свобода.

С такими глубокомысленными выводами и заснул перед телевизором, даже не раздевшись, как и положено уважающему себя «холостяку»…

Утром проснулся непривычно рано и с удивительно свежей головой. Это было странно, но радостно. Значит, разум у меня слегка повыше инстинктов. Пока, по крайней мере. Остатки пива вылил в туалет. Ближайшие дни мне нужна ясная голова, одного вечера тупого довольства перед началом вечной жизни вполне достаточно.

Живот, правда, болел. Целая пицца, залитая пивом, передавала привет. Немножко размялся, выпил зеленого чаю, полегчало.

– Все, больше никаких глупостей, пока не изучу аппарат, – сказал я себе вслух для большей значимости.

Телефон с вечера лежал на кухонном столе. Я подошел к нему и помотал головой. Возможно, мне показалось, но при моем приближении телефон на долю мгновения засиял тем самым сине-зеленоватым светом, который был вокруг вчерашнего ночного гостя.

Меня это здорово пробрало. Я вышел в коридор, потом на всякий случай в комнату, в самый дальний ее угол и постоял там пару минут. Вернулся в кухню, уставившись на телефон во все глаза.

Сияния не повторилось.

Показалось первый раз? Или раз в день активируется?.. Ладно, разберемся. Я был почти уверен, что необычное свечение мне не привиделось. Это могло означать только одно: вчерашний Сострадатель – не сон. И я не просто зажал дорогой подарок, придумав себе странное психоделическое оправдание, а заполучил настоящий прибор бессмертия из далекого будущего!

Возможно, и мое вчерашнее странно тоскливое состояние было вызвано не столько отъездом подруги, сколько тем, что я не до конца верил в то, что со мной произошло.

Иначе как объяснить вот это сегодняшнее воодушевление, восторженность, граничащую с истерикой.

Я схватил телефон, ласково сказал ему:

– Теперь ты и в самом деле мой вечный спутник!

А в календаре поставил точку возврата, назвав ее «осознание, что все это правда».

Мне было классно. Я принял душ, а когда вышел, за окном уже светлело, и это словно добавило света внутри.