Берегиня Форест - Байона

– Уберись. Ты у нас хозяйка, – спокойно ответил Влад и включил телевизор.

Стало противно. Обстановка удушала, к горлу подкатили слезы, тихая истрика разворачивалась внути. Не зная куда себя деть, я вышла на лоджию, плотно прикрыла за собой дверь и посмотрела на серую застройку «спального» района. В промежутке между двумя новостройками мелькало русло Кубани.

Закрыв глаза, я оперлась о перила и вздохнула. Запах выхлопных газов с дороги резал обоняние. Шум, бесконечный шум машин и строительных работ вытеснял спокойствие, напоминая о суетной городской жизни.

– Ты не собираешься готовить ужин? – открыв дверь, поинтересовался Влад. – Сухомятки мне без тебя хватало.

– Чуть позже. Я устала.

– От чего? Сидеть в кресле самолета? – усмехнулся он. – Пора завести тебе помощницу! Помоложе, рыжую, со спортивным телом.

Влад постоял в дверях, наблюдая за отсутствием реакции с моей стороны и ушел. На кухне демонстративно загремела посуда, хлопнула дверца холодильника. Я не оборачиваясь смотрела на город. Посуда перестала греметь. Через щель в двери доносилось яростное шипение яичницы, разбрасывающей по плите капли горячего масла.

Пустота в душе росла и ширилась. Я принялась обзванивать родных и друзей, чтобы не думать о себе.

– Все хорошо. Да, приехала. Да, понравилось, – неизменно отвечала я им на расспросы, безразлично наблюдая за отсветами солнца в окнах двенадцатиэтажного монолитного дома с голубой вывеской строительной компании «Девелопмент Юг» на крыше.

Вечер медленно угасал, пестря неоном рекламы, фонарями, окнами домов и фарами машин. От реки потянуло холодной сыростью. Гудя пробками, кавказскими напевами и рэпом из бахающих автомобильных колонок, а также смехом прохожих, ночь не думала успокаиваться. Город засыпал часа в три.

Упрямо не желая возвращаться в квартиру, я озиралась и слушала окружающий мир. Отец и сын, оба алкоголика, курили и ругались на соседней лоджии. По бетонному полу шоркали их тапки, гремели случайно задетые пустые бутылки.

В другой стороне сморщенная возрастом и заботами баба Аня громко разговаривала со своей собакой – перекормленной до последней степени ожирения восьмилетней таксой Найдой. Сверху кто-то тряс плед. Шелуха от семечек, крошки и волосы летели мимо меня, осыпаясь на выстиранное постельное белье соседей снизу.

Нехотя вернулась в квартиру. Влад лежал перед телевизором, демонстративно положив ноги на ворох глянцевых изданий.

– Иди сюда, – позвал он, не поворачивая головы.

Внутри поднялась безмолвная волна протеста, кроша нервы словно хрупкую ледяную корку замерзшей на асфальте лужи. Влад лежал неподвижно, ожидая моего приближения. Я притворилась, что не слышу, поспешила отвернуться и поискала взглядом, чем бы срочно заняться. Внимание привлек черный в серую полоску чемодан с биркой аэропорта Внуково на ручке. Я шагнула к нему в коридор, склонилась, открыла и, не решаясь разобрать вещи, пошла мыть посуду.

Позже, загружая стирку, увидела в запачканном пеной и зубной пастой зеркале свое отражение. Лицо ничего не выражало. В сухом остатке преобладали угрюмая лень, сонливость и легкое раздражение обстановкой. А когда-то каждый день приносил радость, во взгляде постоянно мерцал живой огонь чувства…

Спать ушла на диван. Влад удивился и промолчал. Он ворочался, скрипя кроватью в спальне. Звуки легко распространялись по квартире, смешиваясь с упрямым тиканьем часов. Гнетущая пространство недосказанность остановила воздух. Дышалось тяжело. Катастрофически не спалось.

Я поморщилась, встала и заходила по комнате, жалобно поглядывая на темные очертания мебели. Затем рванулась в коридор, сорвала часы со стены и, не жалея маникюра, нервно вытащила батарейку, убив зловредное тиканье.

– Полегчало? – усмехнулся из спальни Влад.

– Ненавижу его, – тихо сказала я, стоя босиком посреди коридора, сжимая одной рукой пальчиковую батарейку, другой нерешительно помахивая часами.

– Кого? Время? – отозвался Влад. – Хм! Часы здесь не при чем.

– Ненавижу! – повторила я решительней.

– Оставь часы в покое, – зевнул он.

– Услышу еще раз – разобью, – неожиданно пообещала я, смотря в стенку.

Влад не ответил. Я сунула замерший механизм в шкаф и легла на диван. Закрыв глаза, попыталась успокоиться. Не помогло. Пришлось войти в спальню за книгой. Я стала рассеянно шуршать ящиками, где хранила вещи.

– Собралась уходить? – бросил Влад через плечо. Он лежал на животе, слегка повернув набок голову.