Лариса Куницына - Рождество в Фогвуде

– Так как свадебное путешествие? – услышала я нетерпеливый вопрос Дэбби.

– Чудно, – ответил Джеймс и, приподняв загорелую руку, посмотрел на обручальное кольцо, под которым белела полоска незагоревшей кожи, – нам понравилось.

– И это всё, что ты можешь сказать? – нахмурилась она.

– Могу подробнее, но это затянется на пару часов. Мы объездили много мест, много увидели, получили массу удовольствия.

– И не устали друг от друга? – уточнил Кристофер.

– Нет! – в один голос ответили мы и рассмеялись.

– Конечно, всё оказалось не столь безоблачно, как ожидалось, – заметила я. – Я привела Джейми в отчаяние, когда в Монако он привёз меня в большой ювелирный магазин, чтоб я выбрала себе украшения.

– Я глазам не поверил, – кивнул он. – Она с гордым видом прошествовала мимо сверкающих золотом и драгоценными камнями витрин в дальний угол, где было выставлено серебро.

– Оно тоже показалось мне слишком… вычурным. И муж устроил скандал. Когда менеджер понял причину его недовольства, он был поражён до глубины души. Обычно мужья скандалят по прямо противоположному поводу.

– Но ты что-то выбрала?

– Я выбрал и купил. – Джеймс мрачно покосился на меня. – И потребовал, чтоб она надела это колье к платью, которое, к счастью, выбрала сама.

– Ты проявил себя, как законченный тиран и ревнивец, – назидательным тоном заметила я.

– Неужели? – с сарказмом уточнил он.

– Когда мы остановились на пару дней в небольшом городке на Атлантической Ривьере, он приревновал меня к соседу по вилле. Он просто лез в драку.

– Ты сама виновата. По утрам выскакивала в булочную едва не нагишом, а этот парень таращился на тебя с балкона.

– Я была в халате, в булочной я покупала тебе на завтрак свежие круассаны, а парень занимался йогой, и ему было плевать на то, кто шныряет у него под окнами.

– И что? – заинтересовалась Дэбби.

– Этот парень оказался истинным французом, хотя, не исключено, что он посмотрел на накаченные бицепсы противника и оценил возможный ущерб, поскольку ухоженная физиономия обошлась ему в маленькое состояние. Он расшаркался и они помирились. Потом выпили вместе и вечером укатили в Биарицц в какой-то ночной клуб.

– А ты?

– Я просидела всю ночь на открытой террасе, глядя на океан и сосны в лунном свете. В компании с бутылкой коллекционного Бордо, это было совсем не скучно.

– Так вот куда делась та бутылка! – воскликнул Джеймс. – Я думал, что забыл её на вилле.

– Я б не позволила тебе её забыть, если б в ней что-то оставалось.

– Ты полна сюрпризов, – проворчал он.

– Кто б говорил!

– Ну, думаю, то, что вы в конце своего свадебного путешествия оказались не дома, а в Египте – это не её заслуга, – проницательно заметила Дэбби.

– Не спорю, – пожал плечами он.

– Мне просто повезло, что Париж был концом нашего маршрута, а в Лувр мы пошли в самом конце своего пребывания там, – сообщила я. – Всё было чудесно, мы гуляли по залитому осенними дождями Парижу. Остров Ситэ, Монмартр, Большие бульвары, Елисейские поля… Колеж Клюни, базилика Сен-Кёр, Консьержери… Мы заходили в лавочки антикваров, обедали в маленьких ресторанчиках, Джейми рассказывал мне всякие истории и читал стихи, в том числе на французском. Ничего не понятно, но так красиво… А потом мы пошли в Лувр. И начали с зала, где выставлены древнеегипетские артефакты. И вдруг перед какой-то витриной он застыл, как Винс, заслышавший в траве кролика. Напряжённая стойка длилась с минуту. Потом он хватает меня за руку и вытаскивает из зала, из музея. И тут же забывает обо мне, выхватив свой телефон. Сперва он звонит в университет, потом в Британский музей, потом в Каирский музей. Потом в справочную аэропорта. И утром следующего дня мы оказываемся на борту самолёта, летящего в Каир. Он пытался объяснить мне суть своего открытия, которое обязан прямо сейчас, не мешкая ни минуты, доказать. Честно говоря, я ничего не поняла. Он ещё не дошёл до первых выводов, а я успела забыть его первые доводы. И ещё раз убедилась, что он очень умный. Мне до его глубин далеко…

– И вы оказались на раскопках, – мрачно кивнул Том, посмотрев на брата. – В пустыне, среди жары и песка. Где вы жили?

– Нам предоставили довольно просторную палатку, – ответил Джеймс.

– Мерзавец, – проворчал Том. – Я отдал тебе самое дорогое – свою девушку. А ты затащил её в это пекло и полтора месяца продержал в запылённой палатке?

– Ладно, каюсь, – вздохнул Джеймс и покосился на меня. – Всё так и было, но потом я понял, что не в праве так поступать. Лара держалась, как настоящий боец, не ныла, не жаловалась, помогала мне с записями и фотосъемкой, следила за моей одеждой и за тем, чтоб я вовремя поел. Но я видел, что ей тяжело. Жара её изматывала не меньше, а, может, и больше, чем меня. Я большую часть времени проводил внизу, в гробнице, а она оставалась на поверхности. В конце концов, я решил, что не могу и дальше испытывать её на прочность, позвонил в отель на побережье и заказал для неё номер, – он посмотрел на сумрачно взирающего на него Тома. – Это был роскошный отель, а номер из тех, в которых останавливаются все эти короли пустыни, с собственным бассейном, джакузи и фонтаном в гостиной. Но тут я натолкнулся на неожиданное сопротивление. Она наотрез отказалась уезжать.