Юлия Устинова - Amore mio, Юля Котова

– Да вот ещё! – упрямо заявила ему.

Что он о себе возомнил?!

– Значит решено. Завтра в семь у подъезда. Договорились?

Бредин снова довольно скалился, вернув своему лицу его первозданное выражение.

– Да… не вопрос, – ляпнула я, лишь бы он не думал, что я трусиха.

– Тогда до завтра? – с издёвкой спросил он.

– Ага, надейся, – еле слышно пробормотала я, отворачиваясь к двери, в полной уверенности, что никуда завтра к этим stronzo вместе не поеду.

– Дед, ну ты где там?! – позвала я предка, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу. – Сейчас уже такси подъедет!

Через несколько мгновений, прошаркав по линолеуму войлочными тапками, в коридоре появился мой пращур в своей неизменной клетчатой фланелевой рубашке, так напоминавшей шахматную доску. В руках он держал массивный табурет с перекладиной, выкрашенный в небесно-голубой. Этот табурет, являясь одним из самых древних предметов интерьера в квартире деда, производил впечатление истинного патриарха. По возрасту и авторитету с ним могли тягаться, разве что зелёный сифон, дембельский альбом старшины Дмитрия Котова и кипа пожелтевших журналов «Приусадебное хозяйство» за три года, начиная с 1981, принадлежавшая бабе Насте, с кончины которой прошло почти десять лет.

– Ты чего это? – я покосилась на табурет, зажатый в руках деда.

– Посидим на дорожку? – предложил тот и водрузил стул прямо напротив чемодана. Я с пониманием кивнула и осторожно оседлала чемодан, а дед, скрипя и охая, уселся на свой антиквариат. – Значит и этот с тобой летит? – он кивнул и наградил входную дверь многозначительным взглядом.

– Бредин? Да-а-а-а… – я глубоко вздохнула, демонстрируя безвыходность своего положения. – Глаза б мои его не видели.

– Ой ли? – дед сканировал меня изучающим взглядом.

– В смысле? – возмутилась я. – Это же Бредин! Разве может быть иначе? Тебе ли не знать?! – вырвалось у меня. И я тут же прикусила язык. Не стоило посвящать деда в то, что мы с мамой сплетничали про него.

– Поживём – увидим, – загадочно ответил тот, пропустив мимо ушей мою последнюю фразу.

– Дед?! – строго сказала я. – Что за намёки?!

Он ничего не ответил, только хитро улыбался и щурился, согревая меня теплом, исходившим от каждой морщинки, которыми была испещрена постаревшая и загрубевшая кожа его лица. Образ престарелого мачо дополняли седая двухдневная щетина и залысина. Так сложилось, что в жизни именно дед Митя стал мне самым близким человеком. После него с минимальным отрывом шли мама, папа, братья и Натахин. Эшелон людей первостепенной важности замыкал уже не молодой, но по-прежнему голубоглазый и сногсшибательный мужчина с жаркой (в русскоязычной версии) фамилией Лето.

Да, ещё был Вет… Я пока так и не решила, какое место ему следует отвести в своем списке VIP-персон. До Джареда или после? Впрочем, если выбирать между Ветом и Лето… Да простит меня Виталик, но против Джареда у него изначально не было шансов.

– Дед? – переспросила я, обнаружив, что тот так и не избавился от своей лукавой улыбки.

– Что? – изобразил удивление. – Я уже двадцать четыре года как дед и почти год как прадед… Так это Ленке юбилей на тот год уже?! – ахнул он. – Вот и ты выросла, Юлек, – кивнул, выпятив нижнюю губу, – в Италию вон едешь… Ещё чуть-чуть и замуж тебя отдадим.

– Угу, – пробурчала я, пытаясь уловить связь между моей поездкой и гипотетическим замужеством. – Дай знать, когда это случится, чтобы я не пропустила сие торжество.

– Такое не пропустишь, – уверенно заявил дед. – Правда я чуть не опоздал на свою свадьбу, – добавил он, почесывая колючий подбородок. – Ребята с завода и братья мою Настю без меня выкупать начали.

– Вот это да! А ты-то где был?!

– Я? – спросил он таким тоном, словно в этом коридоре помимо него были и другие деды. – Я… в гараже мотоцикл свой разбирал, – проговорил вполне обыденно. – Думал отсидеться там пару дней, а потом – обратно в армию… Я на границе с Китаем служил. Пятьдесят четвертый Приаргунский Краснознамённый пограничный отряд… Да не вышло. Я только подшипники с коленвала снял, а тут мать с тёткой Марьей и нашли меня. А не нашли бы, я б сейчас, может, полковником был… в отставке, если не генералом, – дед криво улыбнулся и подмигнул мне.

– Ого, а ты у меня не без амбиций, – удивлённо протянула я.

Ничего себе скандалы, интриги, расследования! А дедуля-то мой, как выясняется, тем еще перцем в молодости был! Выходит, он не горел желанием брать в жены мою бабушку. И, сдается, не в амбициях тут было дело, товарищ старшина? Неужели все из-за брединской бабки? Просто не верится! Было бы из-за кого! Тамара Семёновна же типичная ханжа и зануда в седьмом поколении! Да как он вообще мог запасть на такую брюзгу?!