Катарина Бовино - Омега в собственность

– Стой ровно, – сказал Клод Стю.

Тот почти открыл рот, чтобы ответить, что он сидит, но тут Клод помог ему выйти из автомобиля. Кто-то забрал их чемоданы, а они сами прошли в лобби отеля. Роскошное. Невероятное. Стюарт в жизни не видел, чтобы все было таким золотым, таким синим, таким великолепным.

– Ничего себе, – тихо сказал он Клоду на ухо, чтобы их никто не слышал.

Где-то в голове еще билась мысль, что быть слишком восторженным неприлично.

– Неплохое местечко, а? – самодовольно хмыкнул Клод.

– О да.

Стюарт держался идеально. Он знал, что нужно идти по прямой от дверей до ресепшена. Стоять спокойно, пока Клод оформляет документы, и улыбаться, когда к нему обращаются. Не висеть на Клоде. Не смеяться. Особенно если никто не шутит. И быть очень внимательным в лифте, ведь там может и укачать.

– Все было хорошо? – спросил Стюарт, когда они с Клодом наконец-то оказались в своем номере одни.

Вот уж не думал Стю, что когда-либо обрадуется этому.

– Ага, – заверил его Клод. – И часто ты так?

Стюарт почувствовал, что тут же покраснел.

– Вовсе нет, – пробормотал он.

Стюарт знал, что нужно пройти через комнату и сесть на кровать. Хорошая и безопасная поза. Еще, конечно, предстояло выяснить, как они будут спать, но это могло и подождать. Еще неплохим вариантом было свалить в душ. Постоять под холодной водой. Вместо этого Стюарт подошел к Клоду почти вплотную и заглянул ему в глаза.

– Я обычно хорошо себя веду, – заявил он, осознавая некоторую провокационность своего поведения, контролировать которую Стю сейчас был не в силах.

– Я не из тех альф, кому нравится только хорошее поведение, – отозвался Клод, а потом его руки оказались на бедрах Стюарта.

Стю понял, что совершенно пропустил момент, когда Клод приобнял его. Просто вот они стояли близко, но все-таки не вплотную, и вот уже жар чужих ладоней прожигает через брюки.

– Руки убери.

– Ты сам подошел.

– Но не лапал.

– Вот как ты заговорил? – переспросил Клод. – А я думал, ты таких грубых слов не знаешь.

– Это не грубые, – отмахнулся Стю, чувствуя как руки Клода ползут выше. – Лапать, тискать, цопать… – продолжил он, ощущая, как по спине и заднице бегут мурашки.

– Цопать? – Клод рассмеялся и неожиданно все-таки убрал руки. Стюарт ощутил почти разочарование. – Вернуть? – хрипловато спросил Клод, от которого точно не укрылся грустный вздох.

– Нет.

– А выглядит так, будто да, – нагло заявил Клод, а потом дернул Стюарта к себе и поцеловал его.

Жадно сминая губы, сразу проталкивая язык глубоко в рот, сжимая ягодицы Стюарта в своих пальцах. Стю замер. Он забыл, как дышать. Его будто парализовало, но не от ужаса, а от того, насколько ошеломляющий был этот поцелуй. Захватывающий, заполняющий, заводящий настолько, что он даже пошевелиться не мог. Хотелось, чтобы Клод продолжал. Сделал все, что только придет в его голову и… Клод неожиданно отстранился.

– Закончим на сегодня, – тихо сказал он.

– А? – переспросил Стюарт, все еще приходя в себя.

– Ты едва стоишь на ногах и, мне кажется, почти отключился, пока я тебя целовал. Давай положим тебя спать.

– О… и правда… – пробормотал Стюарт.

Наваждение исчезло, когда Клод его отпустил. А вместо сладости Стю теперь ощущал, как стремительно трезвеет.

***

Стюарт пребывал в приятном состоянии между сном и явью. Матрас был такой мягкий, что в нем буквально можно было утонуть. Одеяло огромным и пахло свежестью. Стю невольно улыбнулся, даже не открывая глаз. И когда это они с Огастом успели обзавестись этим матрасом и одеялом? Да и Огаст всегда был против таких штук. Что же, хорошо, что передумал.

– Ммм, – протянул Стюарт и подкатился к чужому теплому боку. – Ты как печка, – заявил он, обнимая альфу и устраивая голову на его груди.

– И тебя с добрым утром.

– Черт!

Стюарт проснулся до конца моментально. Открыл глаза, дернулся в сторону, чуть ли не отпрыгивая от Клода, но, конечно, запутался в этом самом зефирном одеяле.

– Черт, черт, черт…

Клод рассмеялся.

– Не переживай так. Было приятно. Может, обратно ляжешь?

Стюарт помотал головой. Ему хотелось завернуться в одеяло, как в кокон, закрыть лицо руками и лежать так пару часов. Но выглядело бы слишком драматично, пожалуй, так что он сдержался усилием воли. Клод, наверное, теперь думал о нем еще хуже. То есть, если это было возможно, с учетом того, как альфа в целом относился к омегам и к Стю в частности. Не то чтобы даже плохо. Стюарт все-таки еще головой не ударился, чтобы называть отношение Клода дурным. Но снисхождения во всем, что говорил Клод, было три вагона и один ма-а-аленький самолетик.