Татьяна Донченко - Образцовый учитель

***

Девчонка предусмотрительно оставила для него ключ на ресепшн. Интригующе. Роман даже улыбнулся, покручивая карту в руках, пока поднимался в лифте на четвертый этаж. Ковер в длинном холле отеля затерся, став не красным, а грязно-бордовым по центру. Для пяти звезд – значимое упущение. Как назло считыватель на его двери сработал далеко не с первого раза. А может, он нервничал? Что за чушь?!

В номере горел мягкий свет от ночника. Играла тихая приятная музыка, что-то незнакомое, но не раздражающее. На постели лежала черная кожаная маска, какой-то шар из силикона на ремнях и записка:

Готовься, грязный мальчишка, я собираюсь наказать тебя за опоздание. Жестко наказать!

– Переигрываешь, цыпа…

Роман небрежно смял записку и огляделся. В номере было прохладно и, кажется, накурено. В душе шумела вода. Он обошел постель и потрогал красные меховые наручники. Ехидная ухмылка расползлась по лицу. Ну, мы еще посмотрим, кто и кого в них пристегнет…

– Так, я не поняла! – внезапно раздался властный женский голос и сопровождающий его звук, похожий на хлыст плети. – Почему еще не в постели, грязный развратник?!

Бочаров обернулся и разинул рот.

***

Девица была одета в портупею поверх далеко не самого скромного боди телесного цвета. Через его ткань просвечивались торчащие соски. Красивая грудь подчеркивалась кожаными ремнями, которые переплетались на ее безупречном, подтянутом теле. На девушке была черная маска с заячьими ушками, а яркая помада выделяла губы манящим гранатовым цветом. Только парик в этом образе был абсолютно лишним. Рома это сразу отметил. Белые волосы, стриженные под каре, лежали неестественно прямо и делали ее лицо чересчур невинным для такого развратного костюмчика.

– Потрясно выглядишь, цыпа… – обрел дар речи Бочаров и попятился назад, когда девчонка хлестнула плетью прямо у его лица, чудом не задев его.

– Кто разрешал грязному мальчишке говорить?! На колени!

Рома улыбнулся, про себя хваля девицу за артистичность, и с неохотой послушался. Он опустился на колени, оправдываясь тем, что такой горячий видок определенно заслуживает, чтобы подыграть ей.

– Как прикажете, зайка.

– Моя госпожа! – поправила она и снова хлестнула плеткой, на этот раз задев его руку. Ладонь больно обожгло, но Рома не подал вида.

– Моя госпожа, – повторил он, лениво растягивая слова. Интересно, когда вся эта игра станет возбуждающей и для него тоже?

– Ты хотел, чтобы этот вечер закончился в постели, грязный извращенец? – нараспев произнесла она, подойдя ближе. Схватила его за волосы, а потом больно потянула назад, запрокидывая его голову и заставляя посмотреть ей в глаза. – Так вот, слушай мою цену. Ты будешь выполнять все мои приказы. Все до единого, пока я не решу, что ты достаточно раскаялся за свое поведение.

Она была так хороша, что Рома на секунду подумал, что это уже далеко не БДСМ-игра, а акт настоящего возмездия.

– Не слышу! – она кричала так, что соседи по этажу наверняка слышали каждое слово. – Да, моя госпожа?

– Да, моя госпожа, – поспешно повторил он шепотом и тут же приник лицом к полу, когда она неожиданно толкнула его в спину.

– Громче, негодник. Этот рот наверняка произносит грязные словечки погромче жалкого шепота.

Бочаров почувствовал, как на его лицо встала нога. Тонкий каблук впился в щеку. Больно. Это явный перебор.

– Да, моя госпожа! – прошипел Рома, вдруг вспомнив, что они не обсудили стоп-слово. Лучше бы он пошел домой кота кормить!

– Хороший мальчик, – с этими словами она наклонилась и впихнула ему в рот шоколадную конфету. Чуть ослабила давление каблучка, чтобы он мог прожевать. – А теперь раздевайся и бегом в постель. Не успеешь, пока я считаю до десяти, получишь пять ударов плетью.

Для убедительности она ударила своей адской штукой для управления целым скотом. Хрясь, и Бочаров уже вскочил на ноги и стащил с себя брюки вместе с боксерами и носками. В жизни так быстро не раздевался, даже в армии.

Она определенно была хороша.

– Пристегни одну руку, красавчик, – строго проговорила девушка с заячьими ушками и провела плетью по его ноге вверх к паху, выше по животу и груди. Рома занимался спортом усердно и регулярно и знал, что хорошо выглядит. Но никогда еще не чувствовал себя так странно. Он не получал никакого удовольствия ни морального ни физического от унижений этой девчонки, так почему он продолжает ей повиноваться? Глупая привычка доводить все начатое до конца. Он уже разделся и прицепил одну руку к изголовью кровати, хуже уже не будет!