Таша Строганова - Лекарство от любви

Именно поэтому он через специальную кнопку вызвал дежурную сестру. Не Жанну, сегодня это оказалась новенькая Мария. Берсенев попросил её позвать доктора Стрелецкого. Девушка тут же изменилась в лице, начала уточнять, не болит ли чего, но Илья вежливо настоял, чтобы пришёл именно Руслан Алексеевич.

Оставалось надеяться, что у Стрелецкого сейчас нет какой-то важной операции. Отвлекать его от серьёзных дел Илья не планировал.

Но пришлось покусать ногти и понервничать, пока Руслан соизволил прийти. Это заняло порядка четверти часа, в течение которых Берсенев буквально извёлся. Наконец дверь палаты распахнулась, явив собой высокую фигуру Стрелецкого. Тот был одет в привычную форму, но, кажется поновее, видимо, сменную. А на шее болтался неизменный стетоскоп.

– Что вы им делаете? – ляпнул вдруг Илья. Этот вопрос действительно его волновал.

– Чем? – не понял Руслан и нахмурился.

– Ну, вот этой штукой, которая болтается у вас на шее, – Берсенев показал на себе. – Стетоскоп, кажется.

– Слушаю сердечный ритм, хрипы, – Стрелецкий подошёл ближе и занял стул, который не убрал Колобок. – Вы меня звали за этим, Илья?

Ну, хотя бы не Илья Владимирович уже. Отошёл значит. Это хороший знак.

– Нет, – Берсенев вздохнул и потеребил пальцами край одеяла, которое накрывало его до пояса. – Я хотел извиниться. Погодите, не перебивайте меня. На самом деле, я очень редко прошу у кого прощения. Это дерьмовое качество моего характера. Я осознаю свою вину, а язык буквально не поворачивается сказать такие простые слова. Но я действительно не должен был лезть в вашу личную жизнь. Просто Жанна, она как раз рассказала мне, почему вы улетали. И я… Всё наложилось. Простите.

– Жанна, конечно, та ещё сплетница, – Руслан усмехнулся. Было видно, что он оттаял. В глазах появилась прежняя теплота, которой, оказывается, так не хватало Илье. – Но винить её не могу. Элла появлялась в клинике лично, и все работники имели счастье наблюдать её концерты и истерики. Я вовсе не горжусь всем этим. Год в браке прожили, а пять лет отделаться теперь не могу. Я тоже должен извиниться, что воспринял всё так в штыки. Немного был выбит из колеи этой поездкой.

– Я понимаю, – Илья криво улыбнулся. Он был рад, что они всё прояснили. Но теперь почувствовал привычные уже в компании Стрелецкого скованность и смущение. – У меня тоже были не очень удачные отношения в прошлом.

– Развод? – уточнил Руслан вроде бы будничным тоном, но Берсенев мог поклясться, что ему на самом деле интересно.

– Нет, – Илья покачал головой. Он раздумывал, стоит ли говорить вообще о таком малознакомому человеку. Но Стрелецкий производил впечатление человека, который умеет хранить секреты. Да и не должен он воспринять такое в штыки. – Это был парень.

Повисла неловкая пауза, во время которой Берсенев успел пожалеть о своей порывистости. Но Колобок посоветовал ему быть откровеннее с людьми и более открыто проявлять свои эмоции и чувства. Вот и допроявлялся… Если Руслан сейчас отвернётся от него, это будет полным крахом.

– Кхм, – Стрелецкий откашлялся и, Илье точно не показалось, смутился. – Что ж, спасибо, что рассказали об этом. Я ваш врач и, конечно же, дальше меня эта информация никуда не уйдёт. Если вы когда-нибудь захотите поговорить об этом…

Господи, не в этой вселенной. По крайней мере, точно не сейчас. Говорить о Романове в принципе не очень-то хотелось. И уж тем более с Русланом, который, если уж Илья решил быть откровенным со всеми и самим собой в первую очередь, определённо начинал ему нравиться.

С момента того неловкого разговора прошло три дня.

И за это время Илья стал чувствовать себя гораздо лучше. Лечение шло своим чередом, переломы и ссадины постепенно заживали. Конечно, до окончательно выздоровления было ещё очень далеко, но так как рёбра почти пришли в норму, он мог уже почти сидеть. После недели перманентной лёжки это ощущалось настоящим блаженством.

Сеансы с Колобком проходили всё так же болезненно. Но Берсенев, уже морально готовый к этой боли, переживал их легче. Каждый раз, когда Толстопалов выходил от него, Илья некоторое время приходил в себя. Но потом отмечал, что это всё действительно идёт ему на пользу.

Единственное, что расстраивало Илью, Руслан постоянно на обходы водил с собой интернов, поэтому остаться с ним наедине не получалось. Из-за студентов Стрелецкий перешёл на время на дневные смены, а это значило, что и по вечерам он не заходил к Илье поболтать. И Берсенев всерьёз скучал по их пикировкам. Да и невольно закралась мысль, вдруг Руслану не понравилась правда о его ориентации?