Влада Багрянцева - Кофе на троих

– Отлипни от меня, псих!

– Ты же никуда не уедешь? – хитро щурится он, а я зло кидаю шмотки обратно в шкаф, стоя голый в одном носке.

– Деду только не говори. И это было в первый и последний раз, ты понял? Или точно съеду, только подойди на шаг.

Келли, подобрав свои вещи, проносится мимо, но перед этим, почти касаясь моего уха губами, говорит «Спасибо».

– Ой, иди ты нахуй! – посылаю ему вслед.

Спасибо. Это вроде «Спасибо, Марти, клево провели время»? Или как? Или «Спасибо, что не создал мне проблем»? Охренели совсем, вместе со своим Эриком. Почему-то сознание упорно выдает такое постоянно – думаю о них, как о едином организме. Мысли и поступки Келли – это и Эрик тоже. И трахался я, считай, с ними обоими, потому что Эрик, наверняка, уже знает все, что произошло только что, во всех подробностях. Но злюсь я не них, а на себя – дал слово держаться подальше, а тут же переспал с блондом, не прошло и трех ночей со дня знакомства. Красавчик!

– Бэн, извини за ложную тревогу, я остаюсь у Келли, – говорю я в ответ на пропущенные звонки.

– О, помирились? – радуется тот.

– Ага, помирились…

Спустя некоторое время ожидаемо приезжает Эрик – его я застаю, выйдя на кухню за содовой. Келли в душе, судя по шуму воды в ванной, Эрик сидит у окна с чашкой кофе и пепельницей, на коленях у него мурчащая Мари-Софи. В тонком светлом джемпере и светлых джинсах, а не в строгом костюме, он совсем другой человек.

– Хочешь с нами в кино? – предлагает он, и я чувствую его взгляд на своих искусанных, вульгарно ярких после произошедшего губах.

– Нет, спасибо, – бубню я, лезу в холодильник. Где же эта газировка?

– Напрасно, там новая часть про супергероев.

– Переживу как-нибудь.

Я, отгородившись от него дверцей холодильника, всем телом чувствую его желание. Как сильно он хочет меня, еще пахнущего смазкой и Келли – после всего я так и не дошел до душа, вырубился на диване. И как, вторя ему, сводит низ живота ответным влечением. И я как дурак, вместо того, чтоб взять банку газировки и свалить, подхожу к окну и вытаскиваю из его пальцев сигарету.

– Мне не нравится, что ты куришь, – произносит он, но смотрит, как мои губы сжимают фильтр. А я думаю, что это же самый настоящий непрямой поцелуй – если он заберет сигарету обратно и затянется, то поцелует меня тоже.

– Будет лучше, если начну надувать пузыри из жвачки?

Эрик опускает недовольную Мари-Софи на пол, забирает сигарету и втягивает дым, косясь на меня и приподнимая бровь. Я почти вижу, как его пальцы, зажимающие сигарету, расстегивают пуговицу на моих штанах.

– Мря! – громко говорит Мари-Софи, я встряхиваю головой, прогоняя наваждение, забираю банку с подоконника и возвращаюсь к себе в комнату.

– И… что… ты… с ним…

– Да… И это… было… классно. Но… повторять я… не буду.

– Дурак! Стой… я сейчас сдохну!

Бэн останавливается, хватаясь за сердце, виснет на мне, а потом на дереве, к которому я его буксирую. Пробегающий мимо тренер свистит и показывает три пальца – три штрафных минуты за остановку во время пробежки у пруда, куда мы выбрались всей группой на физкультуру. Волочащиеся за тренером одногрупники такие же красные и злые, как Бэн, только тот еще и на последнем издыхании. Для меня три круга вокруг пруда – обычная разминка, поэтому мне так не понятны страдания омег, что еле переставляют ноги. Альфы, впрочем, не лучше – плетутся со скоростью пенсионера с палками для скандинавской ходьбы. Все-таки спасибо деду, что с малолетства присунул меня в спортсекции, хоть и сделал это не из любви к спорту: сосед-омега, увидев меня в праздничном костюмчике на мою днюху, обмолвился, что в школе все женихи будут мои. То есть, пожелал мне ее в принципе закончить, и дед, пораскинув мозгами, дабы избежать моей потенциальной потаскушности, занял все мое свободное время полезными делами. Я даже на танцы одно время ходил, но там мне вынесли вердикт, что проще научить ковбоя балету, чем меня танцам, хоть я и был достаточно пластичен и податлив.

Из меня лепили «секс на первом свидании – это плохо». И тем не менее я переспал к Келли на минувшей неделе. С прошлой субботы прошло почти шесть дней, а видел я его всего раза два, когда тот мелькал на кухне утром, наспех запихивая в себя сэндвич, и в ванной, когда брился. Все остальное время он пропадал где-то, возможно, что у Эрика. Думали, наверное, что со мной таким делать. Я тоже времени не терял и, не желая жить на чьи-то средства, в том числе дедовы, устроился на подработку в местное кафе на кассу – щелкать цифры на экране и отсчитывать сдачу много ума не надо. Конечно, сначала стажировка, а потом меня поставят одного, и немного очково кого-то обсчитать, затупить или вообще засадить в чек вместо салата с курицей тридцать бокалов пива, но собственный заработанный цент грел бы не только карман. Да и три дня в неделю можно не поспать до шести утра. Мне достаточно будет выспаться и после занятий, вполне приемлемый режим.