Георгий Мо - Эровый роман. Книга вторая

– Мне пора на работу, – сказала Лида после продолжительной тишины, нависшей за обеденным столом.

Она посмотрела на меня долгим тяжелым взглядом. В нем не было разочарования, но, кажется, сегодня ветер посмел разрушить один из ее замков из песка. Разговор покрыл ее лицо и даже тело печалью. Я впервые видел в ней это состояние. Это можно было сравнить с тем, как прекрасная лилия в самом расцвете попала под непогоду, где градом побило ее лепестки, но она все равно улыбалась ненастью сквозь слезы, расправив рыжие венчики к солнцу.

Еще пару мгновений тяжелого каменного взгляда Лиды с желанием услышать хоть слово. Но я молчал. Лишь во взгляде все так же метался зверь, но я его затаил, прищурив сильно глаза. И когда через десять минут я услышал, что дверь входная захлопнулась, я наконец моргнул. В свежем взгляде пропали и зверь, и злость. Игра кончилась.

Каждый раз, возвращаясь домой в Россию, а потом и в свой серый город, я натыкался на облелеяные в прошлом мечты, где где-то утопала бордовая роза. Сколько я не пытался лечить свое сердце, забываясь в ночах с другим цветком, меня все равно преследовал розовый запах. Он словно пропитался в мою кожу и медленно отдавался в течении многих дней и месяцев.

В последнюю поездку домой я встретил Надин в супермаркете. Мурашки сразу побежали по коже, а сердце с бешеным ритмом забилось. Я был так сильно взволнован, что меня бросило в ледяной пот.

Я не смел с ней поздороваться, но она меня все же увидела и как бы невзначай встала ближе. А я, окоченевший, прирос к полу. По моей руке прошел ток, когда она дотронулась до моей ладони. Искры страстного огня прокатывались по моему телу, когда она шевелила пальцами. Я буквально наполнялся какой-то нелепой тайной, от чего закрывал глаза.

Моментально мои неокрепшие эмоции к Лиде растворились под напором больной любви, проросшей насквозь. Выстроенные преграды между мной и Надин разрушались мгновенно, создавая холмы из руин старой боли и непонимания, оставляя нам площадку для нового строения. И хоть я уже научился жить без нее, эти прикосновения вернули меня в исходную точку. Стоя в супермаркете несколько минут в окоченении, я будто прожил вечность, в которой быстрыми кадрами расцветала уже замученная любовь к Надин.

Прикосновения, окутавшие меня розовым дурманом, как напоминание о безудержном желании любить ее когда-то, и о терпких шипах розы, которыми я укололся до крови. Мгновение рядом друг с другом, но без намека на будущее. Жизнь ударяла меня в поддых в очередной раз, издеваясь, испытывая мою прочность.

Когда через пару минут этого сумасшествия все кончилось, она продолжила путь по супермаркету, а я даже не обернулся. Я пошел в другую сторону, погруженный в свои думы с жутким ощущением ожога на ладони, нервов на пределе и тумана в голове.

В вечности чувства застыл тот день. И после него я уже был другим. Вернулся в Германию к своей рыжей лилии совершенно не тем, кого она полюбила. Желание построить настоящие хорошие отношения и сделать девушку счастливой рассыпалось без моего ведома на мелкие куски. Я был не в силах больше сдерживать этот поток разрушения. Чувства к Надин сильным цунами разнесло мгновенно и бесповоротно все созданное за полгода с Лидой.

После той поездки я стал угрюмым и раздражительным, часто пил и не мог найти этому оправданий, без повода злился и срывался на Лиде. Она не понимала моих перемен, пока я как-то в пьяном бреду не назвал имя розы. Но даже после этого она не смела поднимать вопрос о нас и об этой девушке. Она боялась, что я уйду – брошу ее с нашей собакой ротвейлером Аполло, которую мы завели вместе.

Я был уже другой. Я и сам все больше видел это: что месяцы, покрытые ложью, стали мне невыносимы. Все больше хотелось высказаться Лиде и быть понятым, но страх, что лилия безвременно завянет в моих руках, останавливал меня от покаяния. Потому я продолжал периодически просыпаться в поту и списывать это на плохое самочувствие, а девушка лишь опускала глаза, делая вид, что верит мне.

Уже час я стоял у окна, высматривая две фары в темноте, которыми машина Лиды разрежет ночь, и у нас наконец-то состоится важный разговор. Рыжая лилия не заставила себя ждать, вернувшись домой строго к концу своего рабочего дня плюсуя дорогу.

Я подошел к ней и помог раздеться. Она сразу поняла, что что-то не так, потому что раньше я не делал этого никогда.

– Я очень соскучилась!

Ее тело прижалось ко мне крепко-крепко, а рыжие длинные волосы, наэлектризованные кофтой с большим горлом, как антенны расползлись по моему лицу. Они щекотали меня и не давали нормально открыть глаза, залезая под ресницы.