Франсетт Фел - Израненный (ЛП)

Ной опережает меня, подбегая к ней.

— Мам…

— Нет!

Её крик останавливает его на полпути.

— Мой малыш… мой нежный, маленький Ной. Не… не подходи ко мне. Я не хочу испортить тебя ещё больше, чем уже есть. Сладкий маленький ягнёнок. Прости меня, моё дитя…

— Мам, пожалуйста, — плачет Ной. Часть меня так и хочет крикнуть ему, чтобы он, блядь, повзрослел уже наконец-то. Но я этого не делаю. Я ничего не делаю.

— … я знаю, это не так уж и много … — фыркает она, её глаза и щёки мокрые, пол затоплен. — Я также знаю, что шрамы никуда не исчезнут, но… но он не причинит вам больше вреда. И даже я…

Время двигается медленно, а затем останавливается. Она подносит пистолет к своему рту, смыкает вокруг него губы и нажимает на курок. Выстрел звучит как гром. Он настолько громкий, что сотрясает воздух вокруг нас. Я в ужасе наблюдаю за тем, как её голова разлетается на куски. То, что было мозговым веществом, костями и кровью брызгает в разные стороны, покрывая всё. Брызги крови стекают по стене позади неё. Я чувствую, что она немного попала на мою кожу. Некий звук нарушает эту гробовую тишину. Это Ной. Он в ванной вместе с ней, его голова лежит на её голой груди. Её тело резко опускается вниз, как и её голова, в которой дыра, пуля пролетела навылет. Ной ревёт. Я должен вытащить его отсюда, должен успокоить, но я ничего не делаю. Вместо этого я оставляю его одного. Я позволяю ему погоревать, а затем он сам вернётся в комнату. Что-то в глубине моего сознания говорит мне, что я тоже должен плакать, но нет ничего, кроме внезапной мысли помочится. Я подхожу к кровати, запрыгиваю на неё и становлюсь над его телом.

Моё оружие всё ещё в руке, я спускаю пижамные штаны до колен. Хватаю свой член левой рукой и направляю его ему на голову, говоря на выдохе:

— Ублюдок, — горячие брызги моей мочи покрывают его тело, но мне этого недостаточно. Это слишком лёгкая для него кара. Она слишком легко наказала его. Надев штаны обратно, я беру власть над своей заряженной пушкой. Я тренировался после школы, в лесу, позади заброшенного дома престарелых на Фелтоне. Там у меня было припасено несколько банок из-под содовой. Я спускаю оружие с предохранителя, сжимая пистолет настолько сильно, что вся моя рука белеет от такого напряжения. Крепко держа оружие в руках, размеренно дыша, опускаю его вниз, в непосредственной близости от его задницы, и без каких либо раздумий стреляю. И стреляю. И стреляю. И стреляю. Мощность каждого выстрела, покачивает моё тело, но я стараюсь удерживать равновесие, следя за каждым нажатием спускового крючка. Пока не слышу, как он начинает щёлкать, только после этого я останавливаюсь. Я использовал все пули. Крик… Я кричу. Слёз нет. Просто ужасный крик, который исходит из моих глубин, вырываясь сквозь моё горло. Ной забирает пистолет из моих рук и кладёт голову мне на спину, останавливая меня.

— Всё кончено… — говорит он. — Он не причинит больше вреда. Всё кончено, Макс.

Мне так легко поверить ему. Купиться на ложь, которую он говорит. Но в этом и заключается проблема Ноя. Он может уйти в мир своих фантазий, превратить свою собственную ложь в правду. Это его способ для преодоления ситуации. Что насчёт меня? Мне не так повезло в этом. Мои убеждения прочно сплетены с реальностью. Дерьмовой, чёртовой реальностью, которую я не в состоянии никак отключить.

Он сказал: «всё кончено», но это только чёртово начало. Это дерьмо всю жизнь будет преследовать нас. Зло нашего отца, самоубийство нашей матери — всё это рана, которая никогда не сможет затянуться.

Глава 2

Эйли

Сейчас...

Долго держать секреты опасно. Из-за них ты гниёшь изнутри. Каждый тёмный секрет, словно колония из маленьких белых личинок, ползающих и прячущихся в глубинах вашей сущности. Размножаются, плодятся и разъедают тебя, в то время пока ты думаешь исчезнуть, не оставив ничего позади, кроме оболочки. Вот, что я собой представляю. Оболочку девушки, которой я могла бы стать. Яркая, амбициозная, дружелюбная. Я могла бы быть счастливым хорошо-приспособленным подростком. Но секреты, которые я скрываю так долго, теперь разрушают мою жизнь вместе с душой, превращая меня в эту безжизненную девушку. Конечно, я жива. Биение моего сердца в груди каждый день напоминает мне об этом. Крошечные маленькие вздохи, которые я делаю, кровь, бегущая по моим жилам, не нарушенный поток мыслей, напоминают мне, что я живу. Это всё кажется таким мизерным на фоне того, что ты вроде бы и жив, но и не живешь. Я могу даже смело заявить, что внутри мертва.