Элиз Вюрм - Демон ночи

– Почему?

Мидас посмотрел ей в глаза.

– Вы считаете меня пустышкой?

Он смотрел на неё мягко, но глаза-маслины остыли.

– Я люблю красивых мужчин, – они никогда не обращали на меня внимания, а я всё равно их люблю!

Нелл с самоиронией улыбнулась.

– Оставайтесь таким, какой вы есть – красота утешает!

Нелл долго не могла уснуть – думала, думала.

С ним … интересно.

Он казался ей… проще?

Она поняла, что недооценила его.

Предубеждения?

У неё?

В ней?

Нелл подумала, я думала, что я… добрее?

Она смятенно усмехнулась.

Подумала, а я, кажется, ожесточилась..

Мидас пришёл к ней перед завтраком.

– Как вы себя чувствуете, Нелл?

Он хорошо выглядел, на него хотелось смотреть.

– Хорошо. Спасибо! А вы?

– Я?

Он удивился, улыбнулся.

– Хорошо…

Мидас посмотрел ей в глаза.

– Пообещайте мне… не молчать.

Пауза.

– Всё из-за молчания! Знаете, почему я потерял друга? Я замолчал!

Нелл поняла его.

– Вы и сейчас молчите?

– Мы оба.

– Почему? – Тихо спросила его, она. – Не можете сделать первый шаг?

– Хочу…

Он посмотрел ей прямо в глаза.

– Но не могу.

За завтраком Мидас спросил её:

– Что вы любите на завтрак? Я вас об этом не спросил.

Нелл удивилась, посмотрела на Франк.

– Не смотрите на неё, – Властно сказал ей он. – Смотрите на меня!

Нелл посмотрела. Их глаза встретились.

– Так что вы любите?

Она лукаво улыбнулась.

– Главное, чтобы оно не ползало.

Мидас захохотал, а Франк заулыбалась.

– Какое кофе вы предпочитаете? – Отсмеявшись, спросил её Мидас.

– Я люблю Эспрессо, а вы?

– Аффогато.

Они вновь посмотрели друг на друга.

– «Аффогато»?

– Эспрессо и мороженное.

Его красота завораживала, красота полная жизни и здоровья!

Нелл заставила себя посмотреть на Франк.

– А вы?

– Бичерин.

Франк Рива была красавицей – каштановые волосы, голубые глаза.

– Бичерин – это эспрессо, горячий шоколад, и сливки. – Добавила она.

Нелл стало стыдно перед ней, стыдно за то, как она смотрела на Мидаса!

Нелл захотелось сказать ей; я не хочу к нему прикоснуться, я хочу… погреться у огня жизни!

– Вы когда-нибудь были на острове, Нелл?

– Даже не мечтала. – Улыбнулась она.

Он тоже улыбнулся, Мидас.

Их глаза вновь встретились.

– Почему?

– Мечты обнадёживают человека.

– Вы не хотели себя обнадёживать?

– И сейчас не хочу!

Он посмотрел на неё внимательнее.

– Вы странная женщина.

– Я знаю!

Нелл рассмеялась, посмотрела на остров, к которому подходил Азимут.

– Пусть я буду странной, но не несчастной!

Мидас вновь посмотрел на неё, но уже со смятением.

– Как его зовут? – Смеясь, спросила его, она.

– Кого? – Не понял её Мидас.

– Остров!

Он улыбнулся.

– Пан, – как бога Радости.

– Бог Радости? – Удивилась Нелл.

– Родившись на этой земле, Пан засмеялся от счастья.

– «Засмеялся»?

– Он был так счастлив, родиться на земле, что смеялся от счастья!

Её это поразило.

– Пан был сыном Гермеса и некой женщины, которая бросила ребёнка шокированная тем, что он родился с рожками, бородой, и копытцами. Гермес нашёл своё смеющееся дитя, и был так очарован им, что унёс его на Олимп, где боги, тосковавшие по двум сёстрам – Жизни и Счастью, которые ушли жить на землю к людям, полюбили малыша, и назвали его Пан – Радость!

На острове Пан их встречали трое крепких мужчин.

Это были отец и сыновья – Агап, Агейп и Ампелай.

Они были рады встрече, четверо мужчин. Они были чем-то похожи.

Мидас представил их друг другу, сначала Франк, а потом её. Мужчины посмотрели на Франк с интересом, а на неё, опирающуюся на трость, с сожалением.

Агап пригласил их к обеду, Мидас согласился за Франк и за неё.

– Садитесь в мою машину, Нелл, – Сказал ей, кажется, Ампелай. – Она удобнее.

Франк и Мидас поехали с Агапом.

Ампелай был юн и красив, у него были добрые глаза.

– Вы приедете к нам ещё? – Вдруг спросил её, он.

Нелл удивлённо улыбнулась.

– Я только приехала, а вы спрашиваете; приеду ли я ещё…

– Говорите мне «ты»…

Молодой человек посмотрел на неё с симпатией.

– Пожалуйста!

– Хорошо.

Они посмотрели друг на друга.

– Нелл…

Ампелай перевёл взгляд на дорогу.

– Как звучит ваше имя полностью?

– Корнелия…

Нелл лукаво улыбнулась.

– Не называйте меня «Корнелия»!

– Почему?

Улыбка на его губах.

– Не люблю!

– Имя?

– Когда называют «Корнелия».