Виктория Мальцева - Абсолют в моём сердце

В отеле мы с Эштоном находим всю нашу честную компанию втиснутой в один единственный номер — набились как в сказке про варежку! Только нас двоих тут и не хватало.

— Ну, сплоховал я малость! — сокрушается брат. — Никак не ожидал, что в этой дыре всё забито будет! Повезло ещё, что этот люкс для молодожёнов оказался свободным, а то пришлось бы в спальниках, под ёлками…

Мы с Эштоном обмениваемся взглядами. И мне становится до ужаса больно: он хочет, чтобы подробности приключившейся с нами неприятности в лесу оставались в тайне. Ему важно не обижать свою невесту, не огорчать её и прочее — всё это я понимаю только лишь по одному его говорящему со мной взгляду.

Чудом доставшиеся нам апартаменты включают спальню и гостиную — обе комнаты завалены вещами, рюкзаками, надувными матрасами и спальниками.

— Сегодня освободился один семейный номер, и Кейси с Джейсоном уже его заняли. К вечеру будет свободен ещё один, одноместный — он за Антоном. А у нас план такой: в спальне на кровати поместятся три девочки, остальные на надувных матрасах в гостиной. Девчонки, решите между собой, кому достанется кровать.

— Чур, я! — тут же отзывается Лурдес. — У меня спина уже болит спать как недочеловек!

— И я! — Аннабель.

Мы с Маюми молчим. Одна из нас должна взять на себя надувной матрас, и что-то подсказывает, что сделать это придётся мне.

— Пусть сёстры спят вместе, — разумно предлагает Эштон.

Все соглашаются. Однако ближе к вечеру, выждав момент, когда парни отлучились выпить пива в ресторане отеля, Маюми просит нас:

— Девочки! Я так соскучилась по нему! Уступите нам спальню, а?

Лицо Лурдес вытягивается:

— С какой это стати?!

— Ну, Лу, поставь себя на моё место! Мы не спали вместе вот уже две ночи! Ты же знаешь, каково это — быть до беспамятства влюблённым!

— Девчонки, уступите ей, не жмитесь, — встаёт на сторону нашей невесты Марго, Лёшкина подруга. — Да и ему, наверное, уже невтерпёж!

От этого «невтерпёж» меня передёргивает, но я знаю, что Марго не со зла это сказала, она — хорошая, умная, добрая, и мы с ней отлично ладим. Просто Маргарита не в курсе: из выданного ею предложения я делаю вывод, что Лёшка держит наши внутрисемейные тайны под замком, не доверяя даже тем, с кем спит. На мою беду…

— Софи, пожалуйста!!! — просит Маюми, поднимая свои милые тёмные бровки домиком. — Это ведь спальня для молодожёнов, а мы с Эштоном почти уже поженились! Сколько тут до ноября осталось…

— Ну… — я в растерянности, — мне не сложно и на матрасе… в принципе…

— Пфф, — фыркает Лурдес.

Но моя сестра отнюдь не злобный и не стервозный человек, какой многим кажется, поэтому хоть и выпячивает своё недовольство, но разворачивает надувной матрас, включает его в розетку, злобно повернувшись к нам спиной. Наши уши заполняет отвратительный шум насоса, а Маюми счастлива и подпрыгивает на месте: всем ясно, что Лурдес уступила.

Надуваю и я свой, впервые за всё время полностью ощутив всю накопленную за последние три дня усталость. Лурдес с Аннабель спускаются к мальчикам ужинать, а мы с Маюми впервые остаёмся наедине.

— Софи, ты самая хорошая, самая добрая из всех сестёр! — мило улыбается Маюми.

— Спасибо, конечно, но ты меня переоцениваешь, — отвечаю на комплименты невесты.

Ага, думаю, «самая хорошая», как же! Особенно после того, что делала с твоим будущим мужем прошлой ночью в дремучем лесу…

— Нет, это правда. Я пожила у вас уже достаточно времени, чтобы понять, что вы за люди, и моё мнение в корне поменялось: теперь больше всех мне нравишься ты!

Замечательно. Страшно признательна за оказанное доверие!

— Каждый человек по-своему хорош. Не бывает плохих или хороших, все мы иногда совершаем плохие или хорошие поступки.

— Да! Так говорят и в Японии! Знаешь, странно, но именно о тебе Эштон ничего и никогда не рассказывал. Не поверишь, но я удивилась, когда поняла, что у него три сестры! Я всегда думала, что только две! — смеётся. — Ты и в Париж ведь никогда не приезжала!

— Приезжала и не раз, — возражаю со вздохом, — но не в последние три года.

— А почему?

— Учёбой занята была.

— О, да! Я знаю! Ты такую замечательную профессию выбрала! В Японии очень уважают врачей, очень!

Пожимаю плечами.

— И всё-таки странно… — Маюми задумчиво рассуждает вслух, — Эштон всегда так много говорил о сёстрах, я имею в виду Лурдес и Аннабель, но никогда о тебе!

— Может быть, потому что я ему не сестра?