Виктория Мальцева - Абсолют в моём сердце

Я изобрела собственный способ защиты — улыбки. Почти сразу заметила, что улыбаясь, быстрее и легче гашу слёзы. Дети меня любят, дети меня ждут, дети слушают и верят моим обещаниям. Но я никогда не обещаю им того, чего не смогу выполнить, поэтому, устанавливая капельную систему, улыбаюсь всем ртом и напеваю песенку про маленького паучка, упавшего в водосточную трубу, потому что семилетняя Кэти каждый раз спрашивает, точно ли вылечит её это противное лекарство, от которого её тошнит и болит живот.

Тот день, а это был трудный понедельник, сразу начался на пределе моих возможностей: Рони, корейский мальчик с диагнозом, не оставляющим ему слишком много времени, прыгал как ошпаренный по кроватям, не потому что играл в пиратов, а потому, что его обезболивающее уже не помогает. Он просил меня пообещать, что боль скоро прекратится… И я почти сдалась. Почти набрала номер отца, чтобы сказать, что он был прав…

Я в тамбуре нашего отделения, не тесном, но и недостаточно просторном, чтобы назвать холлом. В этом месте нет окон, но есть цветные витражи — узкие полосы мозаики раскрашенного яркими красками стекла. Иногда, когда мне совсем плохо, я прихожу сюда в компании мерзкого кофе из автомата и представляю себя сидящей на широкой длинной скамье в затерянной католической церкви какой-нибудь итальянской деревушки. Большая часть практикантов с моего курса — уже курят, нервы сдают почти у всех, и каждый находит свой собственный способ обуздать эмоции. Мой оказался уникальным, поэтому чаще всего я медитирую в этом тамбуре в полнейшем одиночестве, и это помогает полностью отключиться от реальности, перенести себя в мечты, где никто не болен, не страдает от боли, страха, отчаяния.

В тот момент, когда мои глаза осознают стоящего напротив Эштона, одетого к тому же не в дорогой костюм, каким я привыкла его видеть в последние наши встречи, а в джинсы и батник, я всерьёз задаюсь вопросом, всё ли в порядке с моей психикой? Эштон словно вернулся из прошлого: на его голове бейсбольная кепка ярко-красного оттенка и капюшон серого батника поверх неё — двойная защита, двойная броня, почти полностью скрывающая его лицо.

Он медленно приближается и останавливается в полу сантиметре от меня, не касается ни в каком месте, но будто давит, прессует моё тело своим. Поднимает руки, упирается ими в стену по обеим сторонам моей головы и дышит: громко, судорожно, рвано… Дышит так, словно говорит… словно угрожает, пугает смертью, обещает много боли и обид, клянётся уничтожить…

Lana Del Rey — Heroin!!!!!!!!!!!

Мне кажется, я слышу, как бьётся его сердце… Глухие удары… Не медленные… Не быстрые… Уверенные…

Я смотрю на его опущенные веки, ресницы, губы… Они приоткрыты, и я ощущаю тепло и влагу дыхания, знаю уже наверняка — в его крови нет алкоголя, нет наркотических веществ, только трезвое, ясное сознание, осмысленные решения… Осознанные поступки… Движения, продиктованные разумной волей…

Моя кожа впитывает тепло — каждый выдох, каждый приближающийся его выдох…

Касание… Лишь один слабый контакт двух чуждых друг другу планет, и в сознании наших миров уже запущены необратимые изменения… Головокружение… В крови жар, в крови желание…

На моей коже его кожа, на моей щеке его губы, на моих губах… его губы… Мне больно и сладко… Мне страшно и… не страшно…

Меня больше нет: то, что мгновения назад было мной, расплавилось в бесформенный, медленно текущий поток желаний, главное из которых — унять застарелую боль, ту, что втайне от всех и даже меня самой навечно поселилась в самой глубине моего сердца. Только он, только его губы, кожа, запах, сетка вен на руках под моими пальцами, шёлк волос, приятная и возбуждающая щетина, нежность кожи на его шее, ладонях, пальцах, его дыхание, его сердцебиение способны спасти меня…

Влажный, горячий язык ласкает меня, пробирается внутрь, встречается с моим, чтобы успеть коснуться прежде, чем обрывки дыхания убьют нас обоих…

Эштон не Эштон… Это снова не он… Я не знаю, никогда не встречалась с этим жадным, дрожащим желанием мужчиной… Он не в состоянии даже дышать: его тело борется за жизнь, заставляя лёгкие делать судорожные, обрывочные вдохи… Сердце ускоренно гонит по венам кровь, разнося по телу жар его возбуждения…

Его руки — не его руки, пальцы больно вдавливаются в затылок, прижимая мой рот к его рту… Я не отвечаю, я плыву, но ему, похоже, всё равно — он поглощает мои нерастраченные поцелуи, он неудержим в желании не считая отдавать свои… Мы сталкиваемся зубами, но это не та неловкость, которая способна остановить его, и даже она распаляет сильнее, вдавливая всем телом в меня…