Алана Инош: Исповедь для Алисы

2

Всё началось со снов. Просто побочный эффект от лекарств — яркие, сюжетные, иногда жуткие, но очень подробные и реалистичные, они и пугали, и приводили на грань какого-то холодящего восхищения. «Приснится же такая хрень», — думала она сначала, приходя в себя по утрам — как всегда, с кружкой кофе и сигаретой.

Раза с пятого или шестого она начала их записывать — сразу после пробуждения, пока помнила. Пальцы часто спросонок не слушались, роняли карандаш, грифель ломался, лист блокнота мялся, и на помощь пришёл диктофон на смартфоне. Она просто рассказывала тихим, хриплым голосом всю эту дичь, которую показывал ей мозг. Порой во всём этом потоке причудливых образов присутствовал своеобразный юмор. И жутко, и забавно.

Она не рассчитывала, что этот бред будет интересен кому-то ещё, но идея написать на его основе рассказ долго не давала покоя. Первый текст она вымучивала недели три, а потом зарегистрировалась на литературном сайте и кинула туда своё произведение. Особых ожиданий не было. Сперва посыпались плевки и ругательные отзывы, но встречались и шутливо-одобрительные возгласы: «Аффтор жжот напалмом!» «Качественный бред. Автор, пешы исчо!!!»

Ей указывали на ошибки, она поправляла. Грамотность не была её сильной стороной, но раз за разом она обнаруживала в себе способность жонглировать бредовыми образами и складывать их в причудливые, но занимательные сюжеты. Они отталкивали, ужасали и притягивали одновременно. А если приправить повествование щепоткой циничного, чернейшего юмора, рассказ заходил и вовсе отлично. У неё появились свои поклонники и любители её творчества. Заносило на её страницу и хейтеров, и троллей. С ними она всласть ругалась, от души забавляясь. Иногда блокировали их, иногда — её саму. Но одним из ценителей её своеобразной прозы стал сам главный админ сайта, так что из бана Убийца Смысла неизменно выходил — «откидывался». Он был матёрым рецидивистом-нарушителем, но в пределах самообороны, и его прощали. А вот тролли, с которыми он переругивался, частенько пропадали бесследно. Ник Ольги вышел в топ — десятку самых популярных авторов. Ей подарили бессрочную подписку на платные функции сайта; пока это было в новинку, Ольга с любопытством наблюдала за подробной статистикой, но потом привыкла и уже перестала обращать внимания на цифры. Читателей было стабильно «овердофига». Её даже приглашали в жюри конкурсов (один назывался забавно — «Жесть как она есть»), а авторы таких же мрачных и жёстких текстов, как у неё, считали за честь получить отзыв от Убийцы Смысла.

В травле и нападках на коллег по перу ей было участвовать неинтересно, интриги и сплетни её тоже не привлекали. Кое-какие добрые и сверхобщительные люди из её окружения почему-то решили взять на себя обязанность держать её в курсе событий, хотя она об этом никого не просила.

С авторами-дамами (а встречались в жанре «дарк» и таковые) Убийца Смысла старался быть учтивым и галантным. Дам из других жанров редко заносило на его страницу, да и он сам к ним в гости не ходил. При случайной встрече они бежали от него, роняя тапки, и очень боялись, что он жестоко потопчется по их сочинениям грязными сапогами. Убийца Смысла только пожимал плечами, хотя понимал, почему его опасаются: такой уж у него сложился имидж злого и страшного Серого Волка. Но целенаправленно он девушек не обижал.

А однажды воскресным утром Ольга увидела под одним из первых своих рассказов комментарий объёмом в половину самого текста. «Ого, — ёкнуло внутри. — Ну-ка, что за простыня?..»

Писала какая-то девушка, судя по женскому роду в окончаниях. (Сама Ольга говорила о себе в мужском). Ник — Алиса Зазеркальцева.

— Кхм, — вырвалось у неё после прочтения пары абзацев, а рот начал неукротимо кривиться в ухмылке.

Возомнив себя великим критиком, Алиса разносила этот старенький, незрелый, в самом деле не очень внятный рассказ, не оставляя от него камня на камне. Ольга специально запихала его в самый низ своей страницы, надеясь, что там его не заметят, но вот поди ж ты — эта особа откопала именно его.

Прошли те времена, когда Ольга страдала манией величия и готова была послать к дьяволу любого, не стесняясь в выражениях. Сейчас к критике она относилась спокойно, но этот новоявленный Белинский вызывал в ней давно забытый жар уязвлённого самолюбия — беспощадно, последовательно, аргументированно, с цитатами из текста, в корректных и учтивых выражениях.

Рука потянулась к пачке сигарет. Ольга дочитывала разнос, щурясь сквозь струйки дыма, с едва намеченной в уголках жёстких губ усмешкой. Да, писала Алиса вежливо — не придерёшься, но её безупречно грамотные, логичные строчки так и дышали напыщенной назидательностью. Ни дать ни взять строгая учительница. У Ольги в школе была такая русичка, Оксана Анатольевна — молодая, только что после пединститута, но ужасно старательная. Конечно же, она фигурировала во влажных эротических фантазиях Ольги-девятиклассницы.